В политологических, псевдополитологических и вообще широких кругах принято ругать Фрэнсиса Фукуяму, который, мол, в далеком 1989 году триумфально пообещал всему миру «конец истории» и постепенной переход всего человечества к американской либерально-демократической парадигме по той причине, что все прочие большие парадигмы ХХ века, прежде всего коммунизм и фашизм, оказались повержены. А в итоге, мол, все пошло не так: в Китае вместо демократизации случился Тяньаньмэнь, Европа стала крениться к чему-то консервативно-реакционному, Ближний Восток и в целом исламский мир - к теоцентричности, а Россия - к чему-то квазиимперскому. Одним словом, все не так описал этот либерал Фукуяма. Вот только прежде, чем присоединяться к толпе ругателей, нужно хотя бы внимательно прочитать ту самую статью американского политолога. А если не хватает времени и желания, то хотя бы последний ее абзац:
«Конец истории печален. Борьба за признание, готовность рисковать жизнью ради чисто абстрактной дели, идеологическая борьба, требующая отваги, воображения и идеализма, - вместо всего этого - экономический расчет, бесконечные технические проблемы, забота об экологии и удовлетворение изощренных запросов. потребителя. В постисторический период нет ни искусства, ни философии; есть лишь тщательно оберегаемый музей человеческой истории. Я ощущаю в самом себе и замечаю в окружающих ностальгию по тому времени, когда история существовала. Какое-то время эта ностальгия все еще будет питать соперничество и конфликт. Признавая неизбежность постисторического мира, я испытываю самые противоречивые чувства к цивилизации, созданной в Европе после 1945 года, с ее североатлантической и азиатской ветвями. Быть может, именно эта перспектива многовековой скуки вынудит историю взять еще один, новый старт?»И где здесь Фукуяма ошибся, а?
