Про модерн и архаику Каждый раз, когда система сталкивается с | Пётр Тихонов

Про модерн и архаику

Каждый раз, когда система сталкивается с кризисом, она встает перед выбором: усложниться или упроститься. Это работает не только для государств, но и для компаний. Например, в кризис можно уволить сотрудников (упроститься), а можно выйти на новый рынок (усложниться).

В нашей истории есть примеры и того и другого.

Первый – Крымская война. Ответом на нее стали беспрецедентные по своему масштабу Великие реформы. Россия ответила на неудачу шагом в модерн. Вдруг стало понятно, что местное самоуправление эффективнее обеспечит образованием и медициной, чем бюрократия екатерининских времен, а частные компании построят железные дороги куда быстрее казенных. Ну а чтобы это контролировать нужно право и суд.

Был и пример обратного – архаизации. Революция 1917 года разрушила сложное имперское общество, а на его смену пришло куда более простое советское. Со временем вернулось и крепостное право, и практики вообще московских царей вроде даточных людишек на стройки века.

Нынешний кризис снова подталкивает нас к архаике. Вместо усложнения армейской системы, ее функции стали передавать на аутсорс. Набор солдат и их снабжение – губернаторам, боевые действия – ЧВК. То, весьма жидкое право, что было у нас до начала СВО, уже не существует. Россияне не едины в своих правах и обязанностях, статус определяется принадлежностью к конкретному региону или корпорации (пока не сословной). Много писали, что в России возрождается феодализм, но не совсем в киберпанковой обертке.

Такая архаизация может дать результат в моменте, но в долгосрочной перспективе нам придется начать путь заново. И дай Бог, чтобы эти новые феодалы дали нам это сделать.