Моя подруга С. работает волонтеркой в одном из хостелов для бе | Beshley

Моя подруга С. работает волонтеркой в одном из хостелов для бежавших от войны. Ей удалось найти нам вариант жилья в удаленной от центра Праге.

"А еще двум женщинам не нашла".

Не представляю и не могу представлять, что проживают люди, потерявшие дом. Знаю, что в поколения моей семьи тоже вшиты истории бегства, утраты имущества и войны, но сама я счастливо избежала этих лишений — благодаря подвигам советских солдат, как объясняли мне в школе. Сейчас, благодаря действиям российских солдат, я потеряла возможность вернуться домой, увидеть родителей.

Но чего приукрашивать: уехав, я приезжала не часто. Отчасти меня выдавило из страны — для человека моего возраста, моих взглядов, профессии там не было перспектив. Я хочу детей. Я знаю, что не могла бы предложить им благополучной жизни.

Но я уехала, пусть и с горечью, добровольно. Не приезжала, пусть и руководствуясь опасениями, по собственному желанию. Я выбирала свой новый опыт, рационализировала его.

Люди, бежавшие от войны, совершали другой выбор: между жизнью и гибелью, между свободой и оккупацией. Этот выбор мне не знаком. Как не знакома их тоска по дому, их слова: "Я так хочу вернуться домой".

Россия, в которую я бы хотела вернуться, должна быть настолько другой, что в настоящий момент я с трудом представляю, как возможна ее трансформация. Я уезжала из безнадежного места. Люди, которых я встречаю в эти дни, бежали от своих надежд. От всего, что было им дорого. Туда — где они никогда ничего не искали.

Я вижу, как непросто некоторым из них принимать помощь, жить у чужих людей, выбирать между странами, принимать решения о своем будущем, когда прошлое захвачено, разрушено и разорено.

Но теперь я могу понять, как непросто оказывать помощь пострадавшим, когда твоя родная страна — агрессор. И что чувствует человек, когда пишет: "А еще двум женщинам не нашла".