Маленькая японка в больши очках — неизменная хостес крохотного | Beshley

Маленькая японка в больши очках — неизменная хостес крохотного суши-бара, спрятанного в подвале на улице, название которой я, разумеется, не помню — каждый раз, услышав заказ, говорит:
— Вы столько не съедите. Это много! Очень много! Это же сет для двоих!
В меню, под излюбленной мною строкой, нигде не указано, что для получения наслаждения от еды мне нужен сексуальный партнёр или хотя бы один друг. В меню не написано, что нельзя обожраться одной. Что сет «Хризантема» для женщины, которая гуляет сама по себе, — извращение или роскошь.
— Я нормально. Я съем, — утешаю японку.
Она в ужасе. Говорит:
— Вы, конечно, съедите, но зачем?
«Затем, что кто-то, заработав миллионы, желает заработать миллиарды, — думаю я, — а я хочу сет «Хризантема» и потом неподвижно лежать!»
Но вслух говорю:
— Все со мной будет в порядке.

Сначала приносят чай. Потом бокал вина. Потом из кухни за прилавком появляется чёрная доска и тянется мне навстречу: с такой доски можно прыгнуть за борт к акулам! Но нет: вся рыбка на ней, и уже никуда не плывёт — толстые куски сашими запутались в белой редьке, тунец в роллах горит, как завёрнутый в рис закат, а ряды нигири выстроились, чтобы запрыгнуть ко мне в рот, как выпрыгивают из аквариума золотые карасики — чтобы ничего уже в этой жизни больше не предпринять.

Первым делом я понимаю, что мне много. Вторым — вспоминаю корейские видео жанра мукбанг, когда субтильные темноволосые люди с палочками в руках цепляют гигантские куски разваренной свинины, жирную сосиску размером с песчаного червя, куриные ноги, утиные ноги, килограммы лапши, пчелиные соты, крабовые клешни и огромные куски льда: открывают изящно очерченный рот и разом втягивают в него всё. Меня часто интересовало, в какое измерение ведут желудки этих людей, бывает ли у них язва и несварение, и почему они, съедая столько тортов за раз, остаются неизменно прекрасными, а у меня от ириски, съеденной на летучке, вскочил прыщ.

В суши-баре я следую их примеру: втягиваю, как пылесос толстые куски рыбы, и быстро жую. Говорят, сигнал о насыщении чуть запаздывает, и я пытаюсь основательно его перегнать. Чтобы окончательно задурить организм — сопровождаю рисовые шарики щепоткой свежего васаби, от которого изнутри шпарит холодом прямо в темечко, в носу жжёт, а на глазах выступает влага. Когда на доске остаётся только хрустящий имбирь, я сижу на лавке вся красная, и не в силах вдохнуть, таращу глаза на японку, качающую своим японским каре.

Впереди расплата: надо добраться до дома, то есть пройти несколько улиц.

Тут-то мне и думается с тоской: ну конечно, мне нужен партнёр, даже, может быть, два партнера или даже целый совет сексуальных директоров, а ещё дети, собаки, коты, друзья, поклонники и коллеги, и даже вся эта толпа родственников под Рязанью — все мне очень нужны.

Как бы они меня сейчас подхватили и донесли!