4 августа (22 июля) Священномученик Михаил Накаряков (1866 | Новомученики и исповедники Церкви Русской
4 августа (22 июля)
Священномученик Михаил Накаряков (1866 – 1918)
Священномученик Михаил родился в 1866 году в Пермской губернии в семье потомственного дворянина Александра Накарякова. Он учился в Пермской духовной семинарии; служил псаломщиком в тюремной Николаевской церкви в городе Перми. В 1892 году Михаил обвенчался с дочерью протоиерея Василия Конюхова Агнией и был рукоположен во диакона, а в 1895 году – во священника к Преображенской церкви в городе Кунгуре.
Впоследствии отец Михаил был направлен служить в Преображенскую церковь в селе Усолье Соликамского уезда. В храме он стал третьим священником; прихожане больше других любили его, особенно за милосердие и нестяжательность. Если нужно было что попросить, то всегда просили у отца Михаила. Когда собирались пожертвования в храме на подарки детям из бедных семей, то сборщики сначала подходили к отцу Михаилу, зная, что он даст больше всех, а после него и другим уже будет неловко жертвовать меньше, и скуповатый настоятель храма, хотя и был недоволен щедростью отца Михаила, но уже и сам давал столько же. На Пасху отец Михаил обходил дома бедняков и раздавал деньги, иной раз говоря: «это на обувь», «это на подарки детям».
В июне 1918 года отец Михаил был арестован и отправлен в соликамскую тюрьму. 3 августа отсюда взяли на расстрел троих заключенных – врача, офицера и отца Михаила.
Приехали на место казни в лес. Врач и офицер были сразу расстреляны; конвоиры повели отца Михаила вглубь леса и стали стрелять поверх головы. Священник стоял напротив красноармейцев, когда-то своих прихожан, и молчал. Тогда один из конвоиров подошел к отцу Михаилу вплотную и с такой силой ударил его прикладом, что священник потерял сознание. Очнувшись, он увидел: смеркается, какие-то впереди тени мелькают. Он пошел прямо на них и натолкнулся на трупы врача и офицера, а неподалеку красноармейцы усаживались на телегу. Священник стал читать отходную молитву.
– А поп-то еще жив, – сказал один из них и в темноте несколько раз выстрелил наугад.
Пули попали в правую руку, в левую ногу и в грудь священника. На следующий день красноармейцев послали закапывать трупы. Подъезжают и видят: отец Михаил сидит на пне.
– Батюшка, ты разве жив? Как же мы будем тебя живым закапывать? Ну, ладно, может, обойдется, повезем тебя отсюда.
Выкопали могилу, засыпали землей тела расстрелянных, посадили отца Михаила на телегу и повезли. Но везти через села раненого священника было опасно, и, желая от него поскорее избавиться, красноармейцы спросили:
– Батюшка, скажи, куда тебя спрятать?
– Вы меня не прячьте, – спокойно ответил тот.
Тем временем въехали в село, стали спрашивать жителей, кто бы приютил священника. Но ужас, который наводили на население карательные отряды, был столь велик, что никто из крестьян не решился предоставить раненому приют. Поехали к дому приходского священника, но тот, увидев издалека красноармейцев и раненого священника, замахал руками, делая знаки, чтобы они скорее проезжали мимо. Просили конвоиры, чтобы кто-нибудь из жителей хотя бы перевязал раны. Но, видно, жестокосердный навстречу все попадался народ, который, как зачарованный, не мог очнуться от ужаса, какой наводили повсюду большевики, – никто не согласился предоставить священнику кров и перевязать раны. Поехали дальше. В соседней деревне женщина напоила отца Михаила парным молоком, но приютить отказалась, и конвоиры повезли его дальше, и так привезли его обратно в тюрьму.
На следующий день его вывели во двор. Один из конвоиров ударил священника прикладом по голове – легонько, второй стукнул с другой стороны, и так били по очереди, пока не убили.
Затем красноармейцы волоком притащили тело священника на берег реки, привязали к нему большой камень и бросили в воду.
После мученической кончины отца Михаила власти долго преследовали его семью, лишали продуктовых карточек, препятствовали детям учиться в школе, но семья молитвами мученика жила, не зная больших забот. Господь не оставлял их. Бывало, кто-нибудь из детей или матушка выйдет утром из дома, а на пороге – пакет с едой, припорошенный снегом, с запиской.
