Череп. Часть 2 Мне нравится эта история. Добрая. С улыбкой и | Мята Хари
Череп. Часть 2
Мне нравится эта история. Добрая. С улыбкой и приглашением к тайне.
Пусть без внятного итого, но по ощущению - позитивно, не так ли?
Без травм, страхов, пошлости, мерзости - зато о любви, о дружбе и привязанности, о символах и дорогих нам вещах, что
следуют по разным адресам судьбы.
Реанимация историй, не важно, реалистичных или украшенных драконами, — попытка обрести контроль над хаосом окружающего мира.
Рассказывая собственные истории по-новому, мы развиваем навык саморефлексии и перестраиваем причинно-следственные связи так, чтобы избавить их от влияния исходной установки мозга на негативность.
Я делаю так здесь, в Мяте Харе. И иногда предлагаю делать это своим клиентам: взять травматичную историю и найти новый, более здоровый, позитивный способ посмотреть на неё.
История нужна нам и тогда, когда мы хотим посмотреть на то, что происходит внутри нас, миновав при этом поверхностный пласт наших собственных привычных представлений о себе и мире.
История - наш проводник к тому знанию о себе, что недоступно нам на рациональном уровне.
История помогает и в работе со страхами и фобиями. Когда нас захватывают страхи, и мы начинаем с ними бороться, это еще большее застревание.
А навык перевернуть - это переключение внимание на то, чего с нами ещё не случилось. Мы будто отворачиваемся и смотрим: что идет с противоположной стороны?
И это очень укрепляет дух и Я-позицию.
Вы уже догадались, наверное, что я вам предъявила переписанную историю с переписанным концом?
Настоящий финал менее красив и строен. Вот как это было.
Пьяные мамины подруги устроили с Васей фотосессию - повязывали на него шелковые платочки, пытались припудрить ему носик, в-общем, всячески кривлялись. Одна особо разгулявшаяся особа решила
поцеловать его в губы.
Лишим девственности машкиного любимчика)
Поцелуй смерти очевидно произошел, все дружно громко хохотали, и я спиной ощущала вибрацию, понимая, что это надо мной, и ради меня все и затевалось.
Не знала что и чувствовать,
не для ребенка весь этот спектакль.
Внутри что-то чернело и разбухало, и вдруг каркнуло чужим голосом:
(Господи, как обрывать все эти проклятые мысли...
Как травить этих гадов ползучих в тот момент когда они возникают...)
Дура...ты просто тупая дура... сдохнешь!
Бросилась на эту даму и замолотила по её толстому желейному заду, отталкивала от Васи, юбку ей порвала...
как за живого дралась...
Она затрясла головой, отгоняя от себя смертную тень моих слов, и рот ее сморщился испуганным презрением.
Уйди, больная, - она пинком отшвырнула меня от себя, повернулась...и
в этот миг образ Васи наложился на ее лицо, и я увидела её серо-земляного цвета череп. Без мышц, мяса, эпидермиса и слоя пудры.
В эту ночь я буквально провалилась к Морфею - в ту мутную глубину, в которую уходишь камнем на самое дно, и из которой выплываешь под утро с невероятным трудом в поту, клацая зубами. Во сне Вася меня осторожно и ласково
спрашивал: ну что же ты...Чего ты боишься? Загляни в себя, Маша, и пойми, что этот ужас на самом деле давно над тобой не властен.
Все они невластны...
Я пролежала с высокой температурой четыре дня.
А ещё через пару дней Васи не стало.
Как может не стать того, чего не стало давно?
Очень просто: я пришла из школы и его не было.
Как часто это случалось с моими игрушками, без спроса отданными в приют, тетрадками, которые "валяются и пыль только собирают", вещами, отправленными "на деревню дедушке",
и даже одноногой, нуждающейся в хотя бы во временном уходе собакой, которую я подобрала.
У тебя есть шанс стать нормальным человеком, без заё...ов, - сказал мне один "нормальный" человек.
Похоже, этот шанс я профукала.
Маминой подруги не стало чуть позже. Со мной, моим проклятием и моим видением это никак не связано. Рак.
