Математика отношений. Дано: Я двадцати двух лет. Каменная от | Мята Хари

Математика отношений.

Дано:
Я двадцати двух лет.
Каменная от страха.
Потрёпанная жизнью.
Многое уже позади
ВИЧ под вопросом.

Р. Айтишник 24 лет
Теплый и влюбленный
Обласканный мамой.
Все еще впереди
Истинный мотив под вопросом

Ну а что я,
Какая разница где валяться моему постыдному бренному телу,
перееду пока к нему,
само собой, на время.

Само собой, я осталась у Р. навсегда.

Вопрос:
Как сделать так, чтобы от этого союза никто не пострадал?

Для меня и сейчас эта алгебра Level 80, я, как вы знаете, гуманитарий,
да в условиях задачи слишком много неизвестных.
А уж тогда...

Не пишу полностью его имя, потому что он жив, здоров,  возможно, читает меня, и я бы меньше всего хотела топтать его чувства.

Кому ты рассказываешь, ведь топтала, буквально втаптывала в землю человека, который решил вытаскивать тебя из тьмы, в которой ты тыкалась во все углы, не понимая что делать со своим телом и душой.

Утром, уходя, он видел меня сидящую у стенки, трясущую головой, как китайский болванчик, раскачивающую тело взад-вперед, обхватив колени руками.

Маша, скоро ты все забудешь, пройдет пару месяцев, ты успокоишься и начнется обычная жизнь.

На этих словах я обычно ощущала ножевой удар в солнечное сплетение и с обречённой ясностью понимала, что никакой такой обычной жизни у меня уже не будет.

Я была уверена, что заразилась ВИЧ, и ненавидела себя за это.
Он был заботлив, учтив, предупредителен, осторожен, и хотел показать, что готов ждать меня столько сколько потребуется, и это запускало во мне неприязнь, жгучее чувство вины, и заводило еще дальше в поисках забвения при помощи алкоголя.

Лучше бы он был мразью.

Каждый вечер он покупал мне
мясо, потому что я его не ела 10 последних лет своей жизни, соленые помидоры, и водку.

Потому что если ты не купишь, я убегу, убегу, убегу.
Выпрыгну из окна, слышишь?
Я не вынесу и часа этого дня без
анестезии.

Без обезболивания я принималась сжимать руками, сдавливать свою голову, горько жалея себя и проклиная Костю, - только так внутренняя жесть становилась равной внешней. Господи, как научиться обрубать эти проклятые мысли, все сцены из прошлой жизни?
Хотелось сказать: горшочек, не вари!
А работал только грубый окрик:
Хватит! Закрой свой рот!

В тот первый месяц я могла выпить бутылку водки из горла. Я словно вычищала, дезинфицировала свои внутренности,
глотала жадно, помногу, с закрытыми глазами,
не чувствуя горечи спирта, и даже умудрилась заработать ожог слизистой.

К моему пагубному пристрастию присоединились грубость и глухое раздражение, и я не знаю, какая из двух напастей страшнее.

По крайней мере, по утрам от пьяных сцен Р. отдыхал.
А раздражительность и недовольное лицо были в постоянном меню:
и на завтрак,
и на обед,
и на ужин.

Прошу тебя, прошу, пойдем к психологу, ты ведь с ума сойдешь.

Идее Евангелия от психолога, на которой настаивал Р., я внутренне яростно сопротивлялась. Чтобы в моем днище ещё кто-то ковырялся: хочешь поговорить об этом?

Я жила, считая минуты, уже привычно фокусируясь на дыхании.

Потому что если перестать, остановиться - выспыхивало,
обжигало,
наваливалось,
сжимало и ломило, и приходилось срочно гасить фонтан боли,
к чему спустя время удалось приспособить разные внутренние механизмы.

Вдох раз-выдох раз, вдох два- выдох...

Через 6 месяцев, как положено, я поехала забирать последний результат анализа.

Отрицательно.

Можно начинать жить свою обычную жизнь с отрицательных значений.
До положительных
ещё
годы и годы.