В июне 1921 года в Париже появилась афиша с объявлением о прем | Музыкальные сезоны
В июне 1921 года в Париже появилась афиша с объявлением о премьере балета «Новобрачные на Эйфелевой башне» по сценарию Жана Кокто и с музыкой «Шести». Фамилии композиторов намеренно не фигурировали, их замещала знаменательная цифра «6». Долгожданный спектакль был поставлен в Театре Елисейских полей труппой «Шведского балета» под руководством Жана Бьорлена и Рольфа де Маре. Премьера состоялась 18 июня.
В результате разразился грандиозный скандал, какого не было в Париже со времён постановки «Парада» Эрика Сати. Скрипачка и музыкальный критик Элен Журдан-Моранж вспоминала о представлении: «Зрители гикали, свистели, в первых рядах партера кричали: «верните деньги», а писательница Рашильд выкрикивала: «И это они сделали вшестером?». Леон Поль-Фарг дошёл до того, что ударил по лицу одного недовольного крикуна»
Что же вызвало такой общественный резонанс? И как авторы – видные художники своего времени – коллективным трудом сотворили столь «отвратительное» зрителю создание?
Как известно из воспоминаний Дариюса Мийо, основатель и руководитель труппы «Шведский балет» обратился к Жоржу Орику с заказом на сочинение музыки к балету по либретто Жана Кокто. По каким-то причинам Орик не успел вовремя выполнить работу, и тогда было принято решение всё же поставить спектакль совместными усилиями группы «Шести». Однако по факту в написании музыкальных номеров принимали участие только пять членов объединения – самый старший из них, Луи Дюрей, был в отъезде и не смог принять участие в этом коллективном проекте.
В основе балета – сюжет о женихе и невесте, которые в компании родных, гостей и старого генерала (друга семьи) решили отпраздновать свадьбу на первой площадке Эйфелевой башни. По ходу действия спектакль комментируют два чтеца, одетые в костюмы граммофонов, расположенных по краям сцены.
Мало смысла, отсутствие логики в развертывании сюжета, изобилие неожиданностей, но, в общем, забавно, скандально, вызывающе остро. Спектакль в полной мере отвечал утвердившемуся в те времена лозунгу «эпатировать буржуазию».
«Шестёрка» быстро воплотила в жизнь миниатюрный эпатажный балет, состоящий из десяти номеров. Декорации к постановке выполнила Ирен Лагю, костюмы – Жан Гюго при участии Жана Кокто.
По словам Мийо, балет имел следующие особенности: «Танцоры выступали в масках и костюмах, разрисованных так, что создавалась оптическая иллюзия. Это было в высшей степени красиво. Кокто и Пьер Бертен читали текст, передаваемый через картонные громкоговорители, установленные по обе стороны сцены, и этот диалог соединял все музыкальные фрагменты».
По поводу данной постановки Кокто писал в июне 1921 года: «Это балет? Нет. Пьеса? Нет. Ревю? Нет. Трагедия? Ещё меньше. Скорее, это вид некоего соединения античной трагедии и современного концертного ревю, хора и номеров мюзик-холла». Сам Кокто зло издевается над героями своего представления, внося в пьесу дух злободневного фарса, уличного балагана, импровизационности. О приёме Кокто оставил следующий комментарий: «Скандал с “Новобрачными” был семейной стиркой грязного белья. Публика подхватила. Всё началось с артистов, считавших Эйфелеву башню своей собственностью, прародительницей машин, первым словом модернизма, и не желавших отправлять её на прелестную свалку предметов выставки 1889 года».
К сожалению, ни одной записи с постановкой нет, а сохранилось только инструментальное исполнение этого миниатюрного (по продолжительности, а не масштабам действия) «танцевально-мимического фарса».
#балет #жанкокто #музыкашести #музыка
