Фрейд о нирване и смерти Фрейд отождествлял состояние Пустоты | Моноклер
Фрейд о нирване и смерти
Фрейд отождествлял состояние Пустоты со стремлением к смерти. В 20-х годах Фрейд продолжал разрабатывать теорию психоанализа. Наряду с первичными влечениями к жизни – либидо, он обнаружил, что существует и обратная бессознательная тенденция , которую он назвал мортидо - влечение к смерти. Обдумывая соотношение Эроса и Танатоса в жизни человека, в работе "По ту сторону наслаждения", вслед за английским психоаналитиком Барбарой Лоу, Фрейд называет влечение к смерти "принципом Нирваны": «стремление к снижению, к поддержанию постоянного уровня, к уничтожению внутреннего напряжения, вызванного раздражениями».
В интервью Дж. С. Виреку (1927) Фрейд даже говорит, что "возможно, смерть сама по себе не является биологической необходимостью" и мы умираем, потому что хотим этого. В человеке могут существовать две противоположные и равные тенденции: любви к жизни и ненависти к ней, желания развиваться и разрушать себя.
Можно было бы предположить, что Фрейд считал стремление к Нирване и медитацию выражением Танатоса. Но мы находим у Фрейда совсем другое. Он полагал, что медитация в большинстве случаев – упражнение в нарциссизме, а практика йоги раздувает Эго. В работе 1930-го года "Недовольство культурой" он указывал на то, что феномены "растворения Я", "океанического чувства" – разновидность нарциссического ощущения собственного всемогущества. Схожее с переживаниями раннего детства, когда ребенок не мог отличить внешнее от внутреннего. То есть, по существу, такая медитация – это форма регрессии, возвращения в детство, в утробу матери.
Таким образом, одно и то же состояние в психоанализе приобретает две разные интерпретации – как возвращение в утробу и как стремление к смерти. И там и там может возникать ощущение Пустоты, но оно абсолютно разное. В первом случае это ещё несформированная способность различать субъект и объект и их слияние. Во втором – прекращение их существования и разрушение связи между ними. И то и другое похоже на состояние Пустоты, но им не является. Даже само понимание принципа Нирваны как прекращения любого напряжения нельзя считать верным, так как Пустота предполагает прекращение и расслабления тоже. Это вообще отсутствие чего-либо. В этой путанице отражается не только не способность как-то адекватно выразить и описать Пустоту Фрейдом, но и трудности ее восприятия человеческой психикой вообще. Так же как и смерть, мы можем описывать Пустоту только со стороны. И видеть смерть какой-то (трагичной, блаженной, началом пути, как разложение тканей тела и т.д.) в зависимости от субъективного состояния наблюдателя.
Отождествление Пустоты и смерти, сделанное Фрейдом, ошибочно ещё и потому, что в восточной философии Нирвана есть состояние сознания, смерть же существует только на материальном уровне. Смерть не является точкой. Наоборот, Нирвана – это освобождение от череды рождений и смертей. Это позиция над игрой во влечение к жизни или к смерти.
Вглядываясь в Смерть, мы не можем заметить ее собственной сущности, она – прекращение любого существования. Ум вынужден Пустоту с чем-то сравнивать, чтобы как-то понять. Дихотомия Эрос-Танатос, безусловно, существует, но идея Пустоты или Нирваны находится за рамками жизни и смерти.
Фрейдовское же изложение в большей степени о навязчивом ощущении внутреннего конфликта, желании избегать одного и стремиться к другому. Этот конфликт мы и так постоянно обнаруживаем в своем обыденном сознании, в своих страхах и надеждах.
Стараясь удержаться в Эросе, человек неизбежно приходит к увяданию. Жизнь становится статичной и больше походит на болото, лишается течения и застывает. Как черепахи, которые растут всю жизнь и умирают под собственной тяжестью. Стремясь к смерти, человек также неизбежно натыкается на жизнь. Если вам приходилось ухаживать за садом, то вы замечали, как работает этот баланс. Избавившись от одного сорняка, освобождаешь место для роста другого, уничтожив одних насекомых, видишь, как расплодились другие.
