Женщины Украины. Юлия, Харьков/Кременчуг: «Мне 35 лет, я из Х | дочь разбойника
Женщины Украины. Юлия, Харьков/Кременчуг:
«Мне 35 лет, я из Харькова. Последние несколько месяцев на фоне сообщений американской разведки и ситуации в России, где закручивают гайки и усиливают репрессии, я была почти уверена, что этот ад случится, но не могла убедить мужа вывезти нас с ребенком (ребенку 2 года). Сложно взять и резко изменить жизнь, казалось бы, на пустом месте, хоть от тревоги я почти не могла спать. Работа, собака, налаженный быт, год назад купленная наконец квартира. Теперь все разрушено и нет завтра.
Я собрала кое-какие вещи за несколько дней до, а после выступления с долгой псевдоисторической речью окончательно сошедшего с катушек безумца все стало понятно. Это был шок, это было объявление войны всему украинскому народу. Муж ночью заправился, мы сняли деньги, но 24 числа так и не решились выехать с первой волной сбегающих от войны. Проснулись от взрывов в 5 утра, в ленте сюрреалистичные сообщения: Путин объявил войну, названную спецопераций, взрывы в 17 (!) областях практически одновременно. Шок и ужас. И новая извращённая реальность.
С первого же дня Харьков стал одной из главных мишеней. Мы прятались в бомбоубежище в соседнем доме, но с активным и нервным ребенком это очень сложно. Максимум 4 часа, на большее его не хватало. Приходилось прятаться в квартире в закутке коридора. Мы живём недалеко от аэропорта, в прошлой, прекрасной (как оказалось), мирной жизни я так любила смотреть, как садятся и взлетают смолеты. Но теперьь, если бы по аэропорту стреляли, наш дом мог бы пострадать. В общем, после четырех дней жизни под взрывы, шум самолётов и «градов» (мы научились отличать звуки орудий) мы решили уехать вникуда.
Теперь мы находимся в соседней Полтавской области, где относительно спокойно (надолго ли?), но чувствуется страх местного населения и ПТСР многочисленных приезжих. Мы далеко ехать не захотели, как будто дом держит, душа болит за город. Так хочется верить, что скоро вернёмся. Но дни летят, а конец по-прежнему неизвестен, хоть мы и восхищаемся нашей армией и тем, как весь украинский народ борется с оккупантами. По ряду причин я не могу уехать за границу: у меня сложный ребенок, и одна с ним не справлюсь, и совсем не хочется расставаться с мужем и собакой.
Более 20 дней не было связи с моей двоюродной сестрой и тетей, которые живут в Мариуполе и где «освободители» устроили гуманитарную катастрофу и ад. Я не знала, живы ли они. К счастью, на днях им удалось выехать, и они наконец вышли на связь. С первого дня войны я не могу общаться со своими родителями, которые находятся в моем родном городе Краматорске. Их мозг полностью изувечен российской пропагандой, они не понимают, что здесь нет нациков и фашистов, и что фашисты — их горячо любимая росармия. Моя мама приехала из Новгородской области, я сама русскоязычная и взращенная с уважением к русской культуре (теперь я об этом жалею потому, что не хочу иметь ничего общего ни с этой культурой, ни со страной), но сейчас меня переполняет только ненависть и злость к путинскому режиму, людям, которые его поддерживали и поддерживают, к тем, кто этот ад не предотвратил».
#женщиныукраины
