Как описать это блаженство? Не от моря, солнца, ветра, а от глубокого чувства своей подлинности.
Будто махнула мокрой тряпицей по картине, а там под весёлыми штампованными пастушками вдруг проявился шедевр великого мастера. Долго ещё оттирать пастушек, но пути назад нет, потому что прикосновение к подлинности — это навсегда.
Она бьется райской птичкой в глубине сложенных в намаскаре ладошек, растекается океаном света под веками закрытых в медитации глаз. Она придает жизни вкус лимонного фреша и превращает руки в невидимые крылья.
Полетаем?
