TW: пейоративная лексика «Хуй войне»? С началом военного вт | Заметки на полях
TW: пейоративная лексика
«Хуй войне»?
С началом военного вторжения России в Украину лозунг «Хуй войне» обрёл второе рождение. То, что первые буквы этого слогана – «ХВ» – совпали с первыми буквами христианского пасхального приветствия «Христос Воскрес» различные антивоенные инициативы стали обыгрывать ещё до даты восточной пасхи.
Логика тех, кто использует сейчас этот слоган понятна. С одной стороны, это ответная реакция на промилитаристскую позицию патриарха Кирилла и части «патриотически настроенных» клириков и прихожан РПЦ МП. С другой стороны, антимилитаристам было нужно взять что-то яркое, запоминающееся, провокационное, чтобы сделать это мемом. В результате теперь я вздрагиваю каждый раз, когда телеграм-канал Медиазоны приносит мне оповещение о выходе очередного подкаста с этим названием – «Хуй войне».
Википедия определяет «Хуй войне» как «матерный пацифистский лозунг». А меня все эти 19 лет, с момента его публичного вбрасывания группой «ТаТу» в 2003-м году, продолжает мучить когнитивный диссонанс: как я не стараюсь, я никак не могу услышать в этом лозунге ничего пацифистского.
То, что слышу в этом лозунге я, это андрофобию, мизогинию, гомофобию, сексофобию. И милитаризм.
Излишне напоминать, что словом «хуй» обозначают мужской половой член. Однако это важное напоминание, поскольку основная масса всех пейоративных выражений с этим словом, обыгрывает именно данный контекст, помещая «хуй» в пространство сексуального взаимодействия. В частности, фраза «Иди нахуй!» в народе иронично интерпретировалась как «отправить кого-то в пешее эротическое приключение».
Также, в подобных выражениях подчёркивается социальная функция сексуальности и «хуя» как его основного инструмента: установление и поддержание социальной иерархии через воспроизведение унижения и сексуализированного насилия.
Вроде бы очевидно, что «хуй» в природе не существует отдельно от его носителя – мужчины. Исторически, оскопление лишало мужчину его мужского социального статуса, а фаллопластика для трансгендерных мужчин или цис-мужчин, лишившихся полового органа в несчастных случаях – достаточно недавнее изобретение. Я же в этом тексте обращаюсь к более-менее устойчивым культурным константам.
«Хуй войне» – это то, как устроено традиционное общество, когда «война – удел настоящего мужчины», «мужчины – воюют, женщины – кашеварят», «не служил – не мужик» (даже если с «хуем», но тогда ты оказываешься его лишён на символическом уровне). Дательный падеж этой фразы («Кому? Чему?») воспроизводит традиционное предписание для мужчин: участвовать в военных действиях. Для меня в этом заключается андрофобия лозунга «Хуй войне». Я люблю мужчин и предпочитаю, чтобы они не умирали, принимая участия в войнах, а занимались созидательным трудом и творчеством. Но данный лозунг не оставляет пространства для этого. Он как приговор висит дамокловым мечем, обрекая мужчин только на один род деятельности – войну: «Хуй войне!»
При этом, само участие в военных действиях как будто бы легитимирует и сексуализированное насилие для тех мужчин, кто его совершает. И эта легитимация происходит не только непосредственно в их глазах, но и в глазах «их женщин», которые остались дома (история жены российского солдата, которая «разрешила мужу насиловать украинок»).
#гендерное #маскулинность
