Довести обстоятельства до абсурда, чтобы найти в них драму Вс | Скучающая тридцатилетка

Довести обстоятельства до абсурда, чтобы найти в них драму

Всю неделю я усиленно думала, хотя делать это просто ненавижу. Точнее, все вообще не так. Думать я люблю, но в определенных обстоятельствах. Например, когда результат моих размышлений более-менее понятен. Здесь же никаких гарантий. Я переписывала идею своей истории, ее движок, три раза. На третий получила ответ: пробуйте писать диалоги, может получится. Текст нужно было сдать в пятницу, я из-за сожженых жизней, смогла сесть за письмо только вечером в четверг.

Просто сесть и начать писать — это удел каких-то сверхлюдей. Сначала я посмотрела новое видео Погребижской про мать четверых детей, потом хорошенько обрадовалась, что у меня никаких детей вообще нет. Потом огромный паучара приполз откуда-то из-за угла, и я его боялась. Потом я начала сожалеть о своей жизни. На этом моменте меня посетила первая фраза диалога, я начала записывать.

Вот уже третью неделю я участница II сезона фабрики нарративного театра «Дисциплина», то есть пишу пьесу. Это дело мне тяжело дается. Посто ужасно. Я не понимаю как что работает, а как не работает. Кроме постоянной практики письма я еще читаю пьесы. Начала с Вырыпаева, «Валентинов день». И вот, когда я читаю про любовь Валентины и Валентина, про Катькино ружье, про торт, про шарик, про сквозняк, все мне ясно и понятно. Все логично, как домик — по кирпичикам. Но как начинаю сама писать историю про побег из душных объятий, так все, ломаюсь на ходу.

Еще из прекрасного — вначале мая сдала текст на 6-ю биеннале «Время обнимать и уклоняться от объятий». Текст был про отделение в доме престарелых. Я его на прошлой неделе отправила бабушке. Бабушка прочитала и сказала: «Что же ты пишешь так, как будто света в конце туннеля нет? Что же читаешь тебя и выть хочется, тяжело так на душе». И я хотела поспорить, потому что все же не так. Мои тексты веселые. Ладно, не всегда и не для всех. Но с иронией же. Ну может тоже не слишком ее много. А потом вспомнила, что вопрос «что хотел сказать автор?» должен быть уничтожен и сказала бабуле «Спасибо!». Такие дела.