Получи случайную криптовалюту за регистрацию!

Ученик читал что-то очень интересное, поэтому первым делом спр | Незаслуженный учитель России

Ученик читал что-то очень интересное, поэтому первым делом спросил меня, что такое рицин и знаю ли, как его делать.

Заниматься мы должны были английским, поэтому я взял паузу, соображая, что делать. Скорее всего, подумал я, мальчик прочел про теракты в токийском метро. Во всяком случае, я лично о рицине размышлял именно после такого чтения. Секунды текли, мне надо было выбирать стратегию поведения.

— Спросите меня об этом по-английски, — иезуитски зашел я, надеясь, что ребенок скривится и отступит.
— What is ricin and do you know how to produce it? — напрягшись, медленно, с затаенной надеждой произнес ученик.

Я опять сделал паузу. Мальчика следовало как-то вознаградить, но я же тоже езжу в метро.

— No, I don't. — ответил я, очень серьезно глядя в камеру. Ученик ах поперхнулся от такого предательства.

Впрочем, иногда я даю слабину. Другой мой ученик увлекается химией, поэтому в какой-то момент рассказал, что он может сделать дома. Оказалось, сделать он может порох и даже назвал мне пропорции. Я не согласился. Ученик спросил, с чего это я с ним спорю, по химии здесь специалист он. Бедняга попался в мою западню — я вынудил парня переводить мне песню "Black powder and alcohol" олдовой американской хиппи Лесли Фиш, где изложены основы производства пороха и самогона. Несмотря на свою хипповость, Фиш, видимо, не до конца верила во всепобеждающую силу любви, потому что записала альбом песен для постапокалипсиса. В песнях, которые надо петь фальшивящим голосом, она зарифмовала основные рецепты выживания, чтобы, когда мир и все информационные носители сгорят, выжившие могли бы учить друг друга у костров. Песню мы перевели (ученик корчил лица, но я пересказал ему задумку автора и заинтересовал), пропорции веществ каким-то образом сошлись (признаюсь, я их просто не помнил). Образовательный процесс продолжился, а я решил, что нужно будет сказать его родителям. Но забыл — да ученик и без меня все знал, успокоил я себя.

Я как "Поваренная книга анархиста" — но, боюсь, еще недобросовестнее с детьми.