Возникает ли у вас ощущение, что Запад проигрывает автократиям | Komyza.com

Возникает ли у вас ощущение, что Запад проигрывает автократиям? Что «конец истории» как победа либеральной демократии, о которой так долго и так неосмотрительно говорил Фукуяма, не просто отменяется, а что теперь на назначенной вместо нее геополитической дискотеке именно автократии явно перетанцовывают либеральный Запад?

Примечательно, что за последние 20 лет такие страны как КНР, Иран или россия не стали слабее - скорее, наоборот. Однако, причина не в том, что автократии сильны, а в том, что сам Запад, столкнувшись с новыми вызовами на пути созданного его же руками технологического и социального развития всей планеты, оказался растерян и разочарован как человек, дошедший до предполагаемого конца пути, но убедившийся, что это совсем не конец… и то, что он видит перед собой, совсем не то, что он ожидал увидеть, доверившись когда-то пророчествам Фукуямы. Запад сохранил силу, но потерял волю.

Не секрет, что современным элитам не комфортно нести бремя управления изменениями в новых условиях всеобщей доступности информации. Но там, где западные элиты столкнулись с очевидными трудностями, элиты автократий нащупали чрезвычайно действенный механизм, позволяющий им не только справляться з задачами управления у себя дома, но и наносить удары по своим конкурентам на Западе, разрушая их изнутри, используя для этого их же веками выстраданные стандарты демократии, такие как «свобода слова», «плюрализм мнений» и «открытое общество».

Основная причина лежит в энтропии мирового информационно-культурного пространства. Она же - одна из главных причин усиления автократий в 21 веке. Благодаря этому автократии всего мира буквально получили второе дыхание, укрепляясь не только в своих странах, где они традиционно имели собственные исторические корни, но также достигая все большего успеха в подавлении, ослаблении и дезорганизации политических систем и элементов безопасности в странах Большого Запада.

В фокус основного удара автократий попадает все то, что я могу выразить в виде четырёх основных тезисов; они же - четыре проблемы энтропии информационно-культурного пространства:

1-Неограниченный доступ к ненужной или фейковой информации, иногда вредит больше, чем ее ограничение.

2-Ложное знание может быть гораздо опаснее, чем его отсутсвие.

3-Диспропорция роста доступности информации по отношению к росту уровня знаний населения создаёт колоссальные возможности для манипулирования общественным мнением и массовым сознанием.

4-Глупость и бессмыслица, овладевшие массами, могут с легкостью увести общество со столь наивно кажущегося безальтернативным "прогрессивного пути развития" в совершенно другую сторону, где нас ожидают новые тёмные времена...

Вы думаете, тот эффект, которого добилась российская пропагандистская машина в деле зомбирования собственного населения, это исключительно русский феномен? Если так, то вы глубоко заблуждаетесь.

То, что столь ярким образом сейчас проявилось в россии, на мой взгляд, значительно шире и глубже, чем исключительно российское явление. В россии, безусловно есть свои, внутренние исторические предпосылки, позволившие ей в очередной раз стать полигоном социального эксперимента, но я утверждаю, что это не исключительно внутрироссийский, а глобальный тренд. Точно также, как марксизм с первого же дня своего появления никогда не был исключительно российским, а был мировым концептом. Но большевизм/коммунизм, основанный на марксизме, победил именно в распадающейся российской империи совсем не случайно, с чем сейчас соглашается большинство историков. Победив «в одной, отдельно взятой» стране, оказавшейся самым слабым звеном сложившейся тогда мировой социально-экономической системы, коммунизм из концепции стал реальностью в виде новой формы государственного управления и новой модели экономики. Хотя, в итоге и проиграл.

Сейчас россия также самое слабо звено для нового гигантского эксперимента: как зомбировать население в условиях неограниченного доступа к мировому информационному пространству. Или как вернуться к социальным моделям и механизмам управления средневековья в эпоху Интернет и искусственного интеллекта.