Два человек из Медины. Его звали Мухаммад Дауд, он был поляко | Caucasian Tashkeel
Два человек из Медины.
Его звали Мухаммад Дауд, он был поляком с американским паспортом. Крупного телосложения, с уже полуседой бородой, серыми глазами. Носил добротный белый шемаг саудовской фирмы "басма" и укороченую до щиколоток саудовскую рубаху - все идеально выглажено паровым прессом. Его можно было принять за мутавва (сотрудника религиозной полиции), но его история куда интереснее.
Приняв Ислам он решил отправится в путешествие - сел на велосипед и пересек Африку, заехав в Сенегале и завершив свой путь то ли в Танзании то ли в ЮАР. На это у него ушло три года.
В Польше родня решила упрятать его в дурку, он поехал в Саудию на Умру. Там встретил одного из именитых чтецов, я к сожалению забыл его имя, из старых саудовских, очень известный - я даже его видел один раз, очень не молодой человек с суровым каменым бедуинским лицом. Он рассказал ему о своих проблемах.
"Понимаю. Ты - мухаджир... Мухаджир" - только и ответил араб. И подал ходатайство чтобы Мухаммад Дауда приняли в местный университет (а тому было уже за сорок, в обычной ситуации это было бы не возможно).
Но и тут его трудности не закончились - саудовская бюрократия как всегда напортачила, и его документы зависли, а виза паломника давно кончилась.
Но он не сдавался. Днем ходил на уроки, а ночью шел спать в холлах отелей, ну как это называется, где диваны, вай-фай и т.д.- "бизнес-центр" вроде бы. Так и жил.
В нем сочеталась вот эта педантичность восточно-европейского выживальщика и безмятежность верующего, который уже много повидал и Аллах его не оставил. Очень красивый образ.
Второй человек - бенгалец, сам подошел ко мне и вежливо заговорил по английски. Был он из очень богатой семьи, родом из Дакки. Утонченный и деликатный. Большую часть жизни прожил в Англии, там получил научную степень то ли по философии, то ли по искуствоведению. Прошел все круги метафизического ада- богемные тусы, дружба с оккультистом и т.д.
Потом вернулся домой и одумался, отпустил бороду, стал соблюдать религию и приехал с родителями в Хадж. Он находился в каком-то странном состоянии, с одной стороны переживал необычайный духовный подъем, словно загораясь от света Медины. С другой - было видно что прошлое его давило, иногда он просто менялся в лице от каких-то тяжелых мыслей. Мне было в тягость общение с ним, вроде даже не стал давать ему свой номер- но каждый раз ночью мы сталкивались с ним недалеко от "дверей Салям".
- Мне так хорошо в этом месте. Я думаю остаться здесь.
-Это плохая идея. Тут очень сурово поступают с нелегалами. Особенно с бенгальцами.
-Это меня не пугает.
- Послушай, у твоей семьи есть деньги! Возвращайся домой, бенгальцу легко получить рабочую визу - сделай все легально и приезжай.
Он не стал отвечать ничего.
Через пару дней снова встречаю его. Холодная октябрьская ночь.
- Я должен был сегодня уехать. Водитель отвез меня из отеля в аэропорт, а я сбежал. Мой паспорт и вещи остались у него.
Слушать это было немного забавно - взрослый человек рассказывает как от кого-то убежал. Но он был таким домашним, салонным интелектуаллом-эстетом, сыном богатых родителей, и сейчас находился в очень сложном положении, хотя и не осознавал этого еще.
-Позвони своим родителям, пусть купят новый билет. И найди свой паспорт или обратись в консульство.
-Я не хочу. Я остаюсь в этом городе.
На этом и расстались.
Кто-то скажет что это авантюры. А я скажу: это - Прямой Путь. И Любовь.
1443 год. 12 Раби уль авваль.
