Санкции и структурная перестройка экономики ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ | Кагарлицкий letters

Санкции и структурная перестройка экономики

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

То, что санкции ведут к структурной перестройке экономики — стандартная мантра депутатов-охранителей и придворных экономистов. И надо признать: в этом они правы. Вопрос лишь в том, о чьей экономике идет речь?

Строго говоря, сокращение использования нефтепродуктов и вообще ископаемого топлива является стратегической целью, сформулированной правящими кругами Европейского Союза задолго до начала военных действий на Украине. Связано это не только с заботой об окружающей среде и готовностью бороться против глобального потепления климата на планете, но и со стремлением оживить мировую экономику за счет массовых инвестиций в новую технологию. Это не столько ответ на требования экологов, сколько способ оправдать неизбежное и необходимое массированное возвращение государства в экономику без идеологического отказа от принципов свободного рынка и неолиберализма.

Однако любая структурная перестройка сопровождается немалыми затратами. К тому же если одна часть правящего класса надеется от перемен выиграть, то другая боится потерять. Именно поэтому даже абсолютно назревшие и совершенно необходимые изменения идут с трудом, буксуют, а порой и блокируются.

Между тем войны при капитализме также являются удачным способом оправдать государственное вмешательство. А события последних месяцев создают счастливую возможность совместить оба варианта. И если до начала событий на Украине всё ещё стоял вопрос — за чей счет банкет, то теперь всё решено. Издержки, связанные со структурными изменениями в западной и мировой экономике, будет нести Россия.

Постепенное сокращение импорта российской нефти в рамках 6-го пакета санкций это не просто способ надавить на Кремль. Запад решает таким образом собственные проблемы. И конфликты, которыми сопровождалось согласование таких мер, порождены отнюдь не различным отношением к России, а естественными противоречиями интересов различных фракций правящего класса в странах ЕС. Эти разногласия, однако, преодолеваются. А воинственные действия России позволяют ускорить переход, и так уже начавшийся.

О том, что российский топливный экспорт в Западную Европу будет сокращаться, было известно заранее. Но кремлевское начальство не только не предприняло никаких шагов, чтобы подготовиться к этой ситуации, но и усугубило проблему своими действиями. Что, впрочем, не удивительно. Элита в стране, живущей за счет сырьевого экспорта, в принципе не может мыслить стратегически. Её перспективы полностью завязаны на стихийную динамику мирового рынка, повлиять на которую сырьевые державы могут лишь вступая в картельный сговор между собой, да и в этом случае Кремль может выступать лишь младшим партнером Саудовской Аравии. Поскольку же себестоимость нефти у нас выше, чем в большинстве стран-экспортеров, строить «сырьевую сверхдержаву» можно лишь за счет удушения всех других отраслей, по сути дела — за счет разрушения своей же страны. Не удивительно, что собственные инициативы наших правителей сводятся к нелепым импровизациям, за которыми не просматривается даже признаков стратегического мышления.

Понятно, что теперь, когда произошли необратимые события, та российская экономика, которую строили на протяжении предыдущих 30 лет, уже не имеет шансов. Нам предстоит строить новую экономику. Но только не мечтайте, будто можно сделать это при существующем политическом и социальном порядке. Если российские элиты в самом деле хотели бы что-то изменить в стране, для начала им пришлось бы отменить самих себя.