О Глебе Павловском НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН | Кагарлицкий letters

О Глебе Павловском

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ КАГАРЛИЦКИМ БОРИСОМ ЮЛЬЕВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА КАГАРЛИЦКОГО БОРИСА ЮЛЬЕВИЧА.

Смерть Глеба Павловского неминуемо становится главной темой для сообщества российских политологов. С ним так или иначе сотрудничали, спорили или взаимодействовали люди, сейчас находящиеся на самых разных полюсах политического спектра. Из организованного им Фонда эффективной политики вышли как многие из тех, кто сегодня обслуживает Кремль, так и немалое число либеральных интеллектуалов, ныне причисляющих себя к непримиримой оппозиции. Такой разброс не случаен. ФЭП сформировал своеобразную культуру, совмещавшую интеллектуализм, профессионализм и цинизм. Именно поэтому я в своё время перестал общаться с Глебом, с которым нас до того связывал и общий опыт советского времени (нас обоих примерно в одно и то же время арестовывали и мы вместе создавали Клуб социальных инициатив — первую в СССР легальную общественно-политическую организацию, не связанную с КПСС). В 1993 году Павловский осудил расстрел Верховного Совета и политику Ельцина, но очень скоро начал с той самой властью сотрудничать. После этого наше с ним общение свелось к случайным встречам на экспертных мероприятиях.

Сравнительно недавно на одном таком семинаре, я услышал, что Глеб Олегович отменил своё выступление, поскольку болен. Спустя ещё некоторое время на другой встрече я услышал, что болезнь очень серьезна, а сегодняшнее утро для меня началось с сообщения о его смерти.

Прервалась ещё одна ниточка, связывающая нас не только с советскими временами, но и с уже ушедшей в историю постсоветской эпохой, одним из наиболее ярких интеллектуальных представителей которой был Глеб. Мне кажется, что с его талантами и с его способностью к критическому анализу, он мог бы оставить нам куда большее наследие. Теперь можно перечитывать его статьи, восхищаясь его трезвым и порой циничным взглядом на недавнее прошлое, но очень жаль, что не осталось более фундаментальных трудов, на которые он, безусловно, был способен. А его бывшие сотрудники и ученики, объединенные профессиональными, но не политическими или идейными принципами, закономерно разбрелись в противоположные стороны. Единственное, что всё ещё объединяет их, это уважение к учителю.

Последний год его жизни заставил вспомнить о его молодости: он снова стал диссидентом, осуждал изменение конституции, резко критиковал СВО, предсказывал неудачи и осуждал «общее безумие». Короче, чем дальше от власти, тем обоснованнее и точнее были его прогнозы.

По мере того, как эти прогнозы начнут сбываться, будет расти и потребность в новой, принципиальной, демократической, идейной и социально ориентированной политике. Той самой, за которую Глеб выступал в годы своей диссидентской юности, когда считался, по собственному выражению, левым радикалом и дзен-марксистом. Но такую политику будут творить люди иного поколения, для которых и ФЭП и его основатель это уже история.