О русском языке и русских в Казахстане Забавно читать коммент | Игорь Гарин
О русском языке и русских в Казахстане
Забавно читать комментарии о Казахстане в российских медиа.
Прозападные СМИ приглашали в эфир казахстанских оппозиционеров, но вопрос о русских или не ставили, или задают стыдливо: “Такая проблема есть? Нет? Вот и славненько”.
От националистов звучали предложения зайти и поделить страну по трем жузам. Авторы таких инициатив понимают Казахстан не больше, чем сценаристы “Красный жары” и Call of Duty понимают Россию.
В России много внимания уделяют Белоруссии и Украине и почти никакого — Казахстану. Казахстаном интересуются мало и плохо его понимают. Я понимаю несколько лучше, потому что в Казахстане родился, прожил больше 20 лет и бывал в разных частях страны.
TLDR:
— Русских в Казахстане осталось немного и будет еще меньше.
— Русский язык в Казахстане оказался более живучим, чем ожидалось.
— Распадаться в Казахстане сейчас нечему. Поделить страну можно только военной силой и с обменом населением. Выигрыш от этого будет небольшой, а проблемы — нешуточные.
— Русскоязычные казахи — самый близкий нам народ после белорусов и русскоязычных украинцев.
— Интеграция с Казахстаном в более тесный экономический союз или единое государство возможна и даже желательна.
Население Казахстана можно грубо поделить на три большие группы: русскоязычные казахи, казахоязычные казахи и русские (собственно русские, украинцы, немцы и др.).
В 1989-м доля казахов была 40%. Сейчас их 70%.
После распада Союза казахстанские власти на словах провозгласили многонациональное государство. Но на деле взяли курс на построение этнократии. В отличие от украинских дураков они действуют тихой сапой и постепенно. Образование, госуправление, медиа — отовсюду русский вычищают плавно, но неуклонно.
Тренд особенно заметен по топонимам. Переименовывают не только “политически проблемные” улицы (Первомайская, Краснознаменная), но вообще все. Даже с нейтральными названиями и названные в честь людей, которые оставили однозначно положительный след в истории Казахстана. Пржевальского — в Кошкарбаева, Сенную — в Ахмирова, Парковую — в Рыскулбекова.
На ключевых позициях в правительстве представителей нетитульных этносов заметно меньше, чем их доля в населении. Среди глав регионов их нет вообще.
Для изменения демографии в северных и восточных областях, где велика доля русских, правительство стимулирует переселение туда оралманов (репатриантов).
По вопросу скорейшего выдворения русских правительство консультируется с лучшими специалистами. В 2015 году известный американский политический консультант Эдвард Люттвак проболтался в Guardian, что наущал казахстанского премьера (“The prime minister of Kazakhstan wants to find a way to remove ethnic Russians from a city on his northern border”). Встреча случилась в 2011 году, а премьером был Карим Масимов — тот самый, снятый недавно назад за участие в мятеже.
Власть посылает русскоязычным четкий сигнал: это не ваша страна. Ваш голос ничего не значит. Ваша история будет стерта.
Большинство русских в Казахстане никогда не стремились всерьез учить казахский. Отчасти просто из нежелания. Но в основном из чистого прагматизма. Свободное владение языком — это стратегическая инвестиция стоимостью в тысячи часов. Казахский учить бесперспективно. Он полезен для бытового общения и в узких областях — исследователям местной культуры, истории. Литературы на казахском немного и лучшие ее образцы переведены на русский — я в детстве много раз перечитывал трилогию Ильяса Есенберлина “Кочевники”. Карьеру на госслужбе теоретически сделать можно, но на практике большое значение имеют родственные связи. Чтобы быть частью клана, надо родиться казахом.
Интересно, что такой же прагматизм демонстрируют и казахи. Среди друзей и знакомых нашей семьи были казахи, которые в патриотическом порыве отдавали детей в казахские школы, но столкнувшись с низким качеством образования, переводили в русские школы. Но русских школ все меньше, их осталось порядка 25%.
(продолжение ниже)
