Сегодня первый раз за довольно длительный промежуток времени п | goodalcoholic
Сегодня первый раз за довольно длительный промежуток времени провёл часа 3-4 в компании сильно пьющего старого знакомого, который приехал на могилу к отцу с другого конца света. Я много лет мельком наблюдал за ним в новостях, раз в 2-3 месяца мы созванивались по его пьяной инициативе, и в принципе мы был приятен его жизненный успех и медленное движение по континентам через Европу и американский континент куда-то в сторону Юго-Восточной Азии. У меня такие истории вызывают лёгкое приятное удивление - как люди, с которыми мы вместе учились, пили или работали, умудряются возглавлять какие-то международные компании у чёрта на рогах или продавать какое-нибудь барахло в Южной Америке.
Ну и вот он приехал, позвонил, мы раза три не могли пересечься, а сегодня я его прямо забрал на машине, и мы поехали сначала по местам старой боевой славы, потом вокруг города, потом на речку искупаться, и потом по его просьбе приехали в ресторан, где раньше часто бывали. Он сел в машину уже изрядно пьяным, хотя запаха не было, пока катались протрезвел, а за столом буквально с одной рюмки мгновенно поплыл, невероятно быстро, запивая пивом, выпил бутылку водки, пока я говорил по телефону, заказал вторую, выпил её наполовину и отрубился прямо за столом.
Всё это случилось вот примерно так же быстро, как я написал предыдущее предложение. Я ещё не переключился с работы толком, мне что-то писали, кто-то звонил, нужно было записать машину на ремонт, старший ребёнок требовал денег, и пока я вяло на всё это реагировал, человек уснул напротив меня, перемазавшись соусом и мясным соком.
Я впал в этот момент в какой-то тупой бестолковый транс. Почему-то думал я вообще не об этом своём старом знакомом, а про себя. Про то, что вот человек приехал, а мне даже и не хочется толком с ним разговаривать, хотя симпатия от него в мой адрес аж льётся из ушей, и сидеть за столом с кучей еды мне тошно, и нет во всём этом смысла - вроде как попытка поздороваться за руку с тенями из прошлого, и почему я никак не могу оторваться от сотового телефона, из которого на меня льётся работа, мелкая суета, лайки, бюджеты, чужие командировки, раздражающий всем старший ребёнок, нелюбимая жена.
Потом я волок его в машину, в которой мы чуть не разбились, потому что прямо на перекрёстке на зелёном сигнале он неожиданно очнулся и треснул мне по затылку, пытаясь обнять. Потом он пытался совать мне деньги - откуда-то из карманов у него внезапно стали появляться пачками совершенно мне непривычные доллары, и я пихал их обратно, стирая одновременно с лица пьяную слюну - мой старый боевой товарищ кричал мне, насколько я прекрасен, а деньги эти за наш ужин, возьми, пожалуйста, Серёга, сдачи не надо, ты просто не знаешь, сколько у меня денег, вот и на карте есть, а рубль бумага, доллар это доллар и так далее, и так далее, и так далее.
Потом уже, затащив его в квартиру и сдав в руки какой-то незнакомой женщине, я сидел в подъезде на лестнице, вытирая пот с лица и шеи, и мне хотелось плакать. Как-то всё бестолково, казалось мне. И нарочито жарко. Бессмысленно. Как будто мы прожили почти всю рабочую жизнь, и так и не оторвались от институтских желаний. Всё, что позади, казалось мне, утонуло в мутном мареве, будущего нет, а настоящее как будто рассыпалось и не желает собираться в единое целое. Мне почему-то вспомнился Академгородок в Новосибирске, конец 90-х, и я лечу вперёд пьяной головой в какие-то кусты, а завтра экзамен в какую-то подготовительную школу при НГУ, и я его не сдам, потому что я вот так же, как и мой старый боевой товарищ сегодня, спал потом в кустах в темноте, перемазанный собственной блевотиной, и кто-то со смехом тащил меня куда-то, утащив в итоге от того, что могло бы быть, хотя и не факт, что оно бы мне понравилось.
