Events and texts

2022-08-22 11:09:05 Еще один фрагмент из Хаффнера (кстати, книга написана в 1938-39) – про тяжелое психологическое состояние немцев-ненацистов, проигравших в 1933, и их поведенческие стратегии. В этом фрагменте про 2 стратегии – 1) коллаборацию и 2) иллюзорное превосходство над победителями. Тоже кое-что рифмуется:
 
Самоизоляция сыграла свою роль в том психопатологическом процессе, что с 1933 года полным ходом идет в Германии, охватив миллионы людей. Большинство немцев находятся сейчас в таком душевном состоянии, которое нормальному человеку представляется в лучшем случае серьезным душевным заболеванием, тяжелой истерией. Чтобы понять, как человек может дойти до такого состояния, надо вообразить себя в том положении, в каком оказались летом 1933 года немцы-ненацисты — то есть большинство немцев, и вникнуть в те извращенные, нелепые конфликты, в которых эти немцы увязли.
 
Положение немцев-ненацистов летом 1933 года было одним из самых тяжелых, в каких могут оказаться люди: ощущение полного и безвыходного поражения и все еще не изжитые последствия шока от внезапного нападения. Мы все оказались в руках у нацистов, они могли казнить и миловать по своему усмотрению. Все крепости пали, любое коллективное сопротивление сделалось невозможным, индивидуальное сопротивление стало формой самоубийства. Нас преследовали вплоть до укромных уголков нашей частной жизни, во всех иных областях шел разгром, отчаянное паническое бегство, и никто не знал, когда оно кончится. В то же время на нас ежедневно наседали с требованием, нет, не сдаться, но перебежать на сторону победителя. Маленький пакт с дьяволом — и ты уже не среди узников и гонимых, но среди победителей и преследователей.
 
Это было самое простое и грубое искушение. Многие поддались ему. Позднее выяснилось, что они не знали, сколь высока цена предательства, стать настоящими нацистами им оказалось не по плечу. Их тысячи в Германии, этих нацистов с нечистой совестью, пойманных, связанных круговой порукой, стремящихся спихнуть груз ответственности на других, напрасно высматривающих возможность побега; они спиваются, принимают снотворное и не отваживаются задуматься о том, должны ли они желать конца нацистского времени, их собственного времени, — или страшиться этого конца? Когда же наступит этот день, они с превеликой радостью предадут нацистов и заявят, что никогда нацистами не были. Но пока они — кошмар нашего мира, и невозможно предвидеть, что еще они способны совершить в своем моральном и нервном разладе, прежде чем они повалятся наземь окончательно. Их история еще должна быть написана.
 
Тот, кто отказывался стать нацистом, попадал в скверное положение: глубокое и беспросветное отчаяние; абсолютная беззащитность перед ежедневными унижениями и оскорблениями; беспомощное созерцание невыносимого; бесприютность; неутолимая боль. В этой ситуации были новые искушения: мнимые средства утешения и облегчения, наживка на крючке дьявола.
 
Одним из искушений было бегство в иллюзию: чаще всего в иллюзию превосходства. Те, что поддавались этому искушению, — в основном пожилые люди, — смаковали дилетантизм и некомпетентность, которых, конечно, хватало в нацистской государственной политике. Опытные профессионалы чуть ли не ежедневно доказывали себе и другим, что все это не может долго продолжаться, они заняли позицию знатоков, потешающихся над чужим невежеством; они не разглядели самого дьявола благодаря тому, что сосредоточенно всматривались в какие-то детские, незрелые его черты; свою полную, абсолютно бессильную сдачу на милость победителей они, обманывая самих себя, маскировали мнимой позицией наблюдателя, смотрящего на все не то что со стороны, но — свысока. Они чувствовали себя полностью успокоенными и утешенными, если им удавалось процитировать новую статью из «Таймс» или рассказать новый анекдот. Это были люди, которые сначала абсолютно убежденно, а позднее со всеми признаками сознательного, судорожного самообмана из месяца в месяц твердили о неизбежном конце режима. Открыть/Комментировать

2022-08-22 10:38:55 «История одного немца. Частный человек против тысячелетнего рейха» Себастьяна Хаффнера, изданная в России года три, кажется, назад, - это прямо идеальное чтение для сейчас. Вот один фрагмент – про то, что немцы распорядились своей свободой и спокойствием конца 1920-х – начала 1930-х не лучше, чем россияне своей свободой 1990-х (в которой не было спокойствия), не зная, что делать с этим подарком:
 
После 1926 года в политике не нашлось ничего достойного обсуждения. Газетчики искали материал для броских заголовков в других странах. Не было ничего нового в Германии, все было в порядке, все шло своим чередом. Время от времени случались перемены в правительстве: у власти оказывались то правые партии, то левые. Больших различий между ними мы не замечали. Это означало: мир, никаких кризисов, business as usual. Во всем чувствовалась разумная мера свободы, покоя, порядка и благожелательного либерализма. Хорошие зарплаты, хорошие продукты и немного общественной скуки.

Каждому немцу было возвращено право жить своей частной жизнью. Каждому со всей сердечностью было предложено обустраивать свою личную жизнь по своему вкусу и быть счастливым на свой манер.

Однако тут-то и произошло нечто странное — я думаю, что это «странное» было одним из фундаментальнейших политических событий нашего времени, хотя его и не заметила ни одна из газет:
новые возможности остались невостребованными, на них почти не откликнулись. Никто не захотел ни личного счастья, ни приватной, частной жизни. Выяснилось, что целое поколение в Германии просто не знает, что делать с подарком под названием «свободная, независимая, частная жизнь».

Поколение немцев, родившихся в 1890-е и 1900-е годы, было приучено к тому, что все содержание жизни, весь материал для глубоких эмоций, любви и ненависти, радости и печали, любые сенсации, любые
раздражения души и нервов можно получать, так сказать, даром в общественной сфере — пусть даже вместе с бедностью, голодом, смертью, смятением и
опасностью. И когда этот источник иссяк, немцы оказались в растерянности; их жизнь обеднилась; они стали словно бы ограблены и почувствовали разочарование.

Немцам стало скучно. Немцы так и не научились жить своей жизнью; не научились делать свою маленькую, частную, личную жизнь великой, прекрасной, напряженной; не научились наслаждаться этой жизнью и делать ее интересной. Поэтому они восприняли спад социального напряжения и возвращение личной свободы не как дар, но как потерю. Немцы заскучали; со скуки в их головы начали приходить идиотские идеи; немцы сделались угрюмо-ворчливы — в конце концов, они чуть ли не с жадностью стали ждать первой же заминки, первой же оплошности или происшествия, которые позволили бы послать к чертям мирную жизнь и ринуться в новую коллективную авантюру. Открыть/Комментировать

2022-08-21 17:27:47 В издательстве «Новое литературное обозрение» вышла книга филолога и культуролога Ирины Сандомирской «Past discontinuous: фрагменты реставрации», в которой реставрация памятников используется как способ для построения масштабной картины отношений современности и истории — технологий разрушения, сохранения и переизобретения прошлого.

Игорь Гулин поговорил с Ириной Сандомирской о том, как менялось отношение к историческим памятникам в Европе на протяжении двух последних веков, о политических подтекстах реставрации, о ее связи с войной, экономикой и экологией.

@kommersant Открыть/Комментировать

2022-08-21 15:43:36 Маргарита Завадская, исследователь-политолог Александровского института при Хельсинкском университете, научный сотрудник факультета политических наук Европейского университета СПб на организованном нашим тг-каналом разговоре рассказала о вариантах трансформации российского персоналистского режима и роли силовиков.

Я понимаю эмоциональное желание называть российский режим тоталитарным. Но если говорить о тоталитаризме академическим и аналитическим языком, то увеличение масштаба репрессий не является характеристикой, которая позволяет нам переквалифицировать режим в тоталитарный. По настоящему тоталитарных режимов с идеологией, штурмовиками, стиранием личного и публичного пространства, с ковровыми репрессиями не так много. Это достаточно редкое явление. К ним относятся, например, КНДР и Эритрея. Самый распространенный тип авторитарных режимов - персоналистский. Российский режим именно такой. Важно отметить, что авторитаризм - это не более мягкая версия тоталитаризма. Он также коррумпирован, ничуть не лучше с точки зрения масштабов и типов репрессий. В персоналистских режимах политические процедуры и институты демонтированы. Правила игры зависят напрямую от воли узкого круга лиц. Речь идет о произволе. 

В России мы не видим тотальной идеологии, которая фундаментально важна для хрестоматийных тоталитарных режимов. Идеология русского мира не является тотальной. Сейчас мы наблюдаем трагические случаи. Например, школьники донесли на свою учительницу и теперь ей грозит 9 лет тюремного заключения. Или сняли портрет Юрия Лотмана, приняв его за Марка Твена. Исполнители таких действий не фанатики, а аполитичные люди, которые избегают рисков и конфликтов. 

Я не думаю, что стоит ожидать массовой мобилизации в России, так как это будет приговором для режима. Массовая мобилизация в крупных городах - это очень опасная затея. Я собираю интервью для своих исследований и вижу, что главные ужасы происходят на периферии. Преследования, посадки, уголовные дела были там и до 24 февраля. Если экстраполировать логику электоральной мобилизации на военную мобилизацию, то первая обычно затрагивает наиболее оторванные от столиц, провинциализированные, изолированные от глобального мира и экономически уязвимые группы территорий. Есть пример Дагестана, где военная служба является едва ли не единым способом заработать хоть сколько-нибудь приличные деньги в этом регионе.  Если эта логика верна, то мобилизация будет точечной, и как правило, будет касаться экономически и социально уязвимых групп населения. 

Не вижу и предпосылок того, что персоналистский режим переродится в корпоративистскую диктатуру или хунту. Если смотреть на большие статистические исследования по авторитарным режимам, которые политологи и политэкономисты собирали с 1945 года, то с точки зрения частотного анализа персоналистские диктатуры чаще всего сменяются новой персоналистской диктатурой. Хунтами они сменяются гораздо реже. Конечно, мы не обязательно должны экстраполировать эту логику на российский случай. Я не исключаю, что мы можем увидеть разворот в сторону силовых структур. Но силовиков очень много, и они раздроблены. Последние двадцать лет Путин и его сторонники занимались тем, что сталкивали их между собой. Если мы рассматриваем вариант, что силовики совершат переворот, то вряд ли мы сейчас об этом что-то узнаем. Если бы мы о таком сценарии знали, то это означало бы, что их идея уже провалилась. 

Например, Солдатов и Бороган говорят, что силовики не являются самостоятельными акторами. Они не оформлены в хорошо организованную небольшую группу людей, которая может взять инициативу в свои руки. Тот факт, что их очень много и они проникают в гражданские структуры, говорит о том, что грань между ними и народом не такая уж большая.  Если будут происходить какие-то неожиданные динамические процессы, то не факт, что силовики выступят как одна корпорация.   

О том, переходят ли персоналистские режимы в себе подобные после военных поражений, смотрите в полной версии нашей дискуссии     Открыть/Комментировать

2022-08-20 16:15:02 В «Теплице» писатель Николай В. Кононов поговорил с Артемием Магуном. Я совершено не согласен и с его вариантом левой критики Запада и капитализма, и с интерпретацией СССР, и с классовой идеей нового интернационала, но очень стоит прочтения. https://te-st.ru/2022/08/15/magun Фрагменты:

Из чего выросла эта война?

— Из взаимного непонимания трех стран и культур: Украины, России, точнее ее руководства, и Запада, под которым я понимаю Европу и США плюс Японию и Южную Корею. От России исходит имперский шовинизм, от Украины — национализм. А с третьей стороны — такой как бы универсальный империализм США, настоянный на их особой версии гражданского национализма.

Отношения США с другими странами основываются на мягкой силе, гегемонии. Это не только господство доллара и финансовых институтов, не только технологические инновации, но и утверждение национально-демократических и гуманистических ценностей.

……….

Сначала в России перестанут угнетать борцов с войной, так как она кончится. Затем сконструируют национальное примирение по типу [Испании после гражданской войны и победы генерала] Франко — мол, разное бывало, но мы стоим на позициях гражданского миропорядка…

— А через 40 лет новое поколение начнет задавать родителям неприятные вопросы, раскопает могилы в Долине павших.

— Да! Потомки будут выкидывать тела из мавзолеев, появится новое общество «Мемориал». Лет даже через 30, пожалуй. Испанская модель, да. Но если серьезно, то действительно надо стратегически идти к глобальному соглашению о мире — и это уже не только от России, но и от Запада, и от Китая зависит.

…….

Мировое государство — катастрофически недопредставленная идея, хотя у нее богатая история: аббат де Сен-Пьер, Руссо, Кант. Она может казаться несбыточной, но вот коммунизм тоже казался ерундой, но он лег на сложившуюся историческую ситуацию, и большевики его реализовали… Я к тому, что есть прецеденты, когда идеи побеждают, но сейчас стремлению к мировой конфедерации противоречит повсеместный национализм. Каким-то образом надо убедить страны отказаться от абсолютного суверенитета и ядерного оружия. Открыть/Комментировать

2022-08-20 12:41:20 Илья Матвеев, политолог (Лаборатория публичной социологии), член редакционного коллектива “После. Медиа” на организованном нашим тг-каналом разговоре рассказал о реимпериализации России.

1918 был годом конца четырех великих континентальных империй: Немецкой, Австро-Венгерской, Российской и Османской. В 1918 году Австро-Венгерская и Османская империи окончательно ушли в прошлое. Немецкая империя отказалась уходить и попыталась взять реванш в 1933 году. Но была окончательно разгромлена в 1945. После этого Германия полностью изжила свое имперское начало. 

Только одна страна осталась империей. Это был Советский Союз. Он сохранил территориальные границы Российской империи и мощнейшую централизованную власть. В тоже время в СССР был парадоксальным образом интегрирован принцип самоопределения наций, и он каким-то образом уживался с принципом имперскости. В СССР поддерживалась национальная и культурная автономия советских республик. Проводилась масштабная политика поддержания национального, культурного, литературного и языкового канона. Одновременно с этим у советских республик не было никакой политической автономии. СССР представлял собой гиперцентрализованное унитарное государство. 

После Второй Мировой войны остались две мощные силы. Одной из этих сил были США, а другой - СССР. США стали гегемоном после 1945 года. Они изобрели новую форму международной власти, которая не была основана на территориальных приращениях.  Историк Дэниэл Иммервар назвал США пуантилистской империей по названию стиля в живописи, когда все рисуется маленькими точками. Он имел в виду, что у США по всему миру есть сеть военных баз, но они не проводят аннексий территорий. А СССР практиковал территориальную и имперскую власть, подавлял восстания в колониях с помощью силы. Например, в 1956 году в Венгрии или в 1968 году в Чехословакии. 

Российская империя в виде СССР просуществовала до 1991 года. Это стало возможным именно благодаря тому, что эта империя приспособилась к ХХ веку за счет изменения своей риторики и того, что она не только на словах, но и на деле интегрировала принцип самоопределения нации. 

Реимпериализация России неизбежно отсылает к Советскому Союзу. Путин утверждает, что нужно воевать за историческую Россию. Но люди эту Россию никогда не видели. А СССР многие видели, и у них есть память о нем. В границах того, что Путин пытается восстановить, как раз был СССР, а не Российская империя.  Путин считает, что Ленин подложил бомбу под здание государственности тем, что признавал национальную и культурную автономию республик и, в частности, Украины. Перед началом войны в своем выступлении Путин пригрозил Украине настоящей декоммунизацией, имея в виду, что он отрицает принцип национальной и культурной автономии, который лежал в основе СССР. Одновременно с этим российские танки часто идут в атаку с советскими флагами.

Путин считает идею национально-культурной автономии внутри России неправильной. Например, в Татарстане татарский язык перестал быть обязательным в школах. Все идет к тому, что культурная автономия национальных республик будет сокращаться до нуля. СССР по формату предполагал мирное сосуществование республик и мирное сосуществования России с ее соседями. Но этот опыт дружбы народов был отвергнут. Сначала Путин к этой идее относился амбивалентно, а с 2012 года он ее отверг и выбрал путь русского мира.  

Я вижу два образа будущего. Один более оптимистичный. В нем имперскость и колониализм России уходят в прошлое, а право нации на самоопределение начинает торжествовать. Второй образ будущего созвучен с тем, что мы уже ранее видели в Китае, где уйгуров в Синьцзяне учат быть китайцами. Сейчас Путин хочет украинцев научить быть русскими. Возможно мы окажемся в будущем, где имперскость и колониализм могут стать новой нормой. 

О том, являются ли имперская обсессия по поводу Украины исключительным случаем, смотрите в полной версии нашей дискуссии.  Открыть/Комментировать

2022-08-19 20:19:09 Любимый @Econsonline написал о ситуациях выбора, когда рациональному экономическому человеку невозможно скалькулировать издержки и выгоды, потому что надо трансгрессировать через невидимую стену в будущее и посмотреть на себя оттуда. То есть, сказал бы Сократ, определить, что есть благо (или поставить цель - словами нововременных философов). Расс Робертс, автор EconsTalk, описывает это через дилемму Дарвина, которому надо было решить, жениться ли (узнать, что там, за гранью, можно только попробовав), и дилемму вампира (становиться ли им - тоже нельзя решить исходя из имеющегося опыта). Вообще это можно применить ко многим переходным состояниям, где "за гранью" совсем не то, что перед ней, а изменение необратимо - от наркотиков до коллаборации с тоталитарным режимом.

https://econs.online/articles/coffee-break/kak-prinimat-resheniya-kogda-pravilnogo-vybora-ne-sushchestvuet/ Открыть/Комментировать

2022-08-19 18:02:12 Евгений Рощин, аффилированный научный сотрудник Institute for European, Russian and Eurasian Studies, The George Washington University, на организованном нашим тг-каналом разговоре рассказал об исторических развилках последних двадцати лет.

В любой бывшей империи будет партия с реваншистскими настроениями. Но наличие такой партии не определяет развитие всей страны в имперском направлении. В 2000 году, когда на Давосском форуме российской делегации задали вопрос “Who is Mr. Putin?” еще не было понятно, что Россия сделает имперский выбор. 

Сегодня важнее обращать внимание не на то, что российский режим может быть клептократическим, а на то, что он является автократией и электоральным авторитаризмом. Однако авторитаризм - это не исключительно репрессивные политические организации, ему нужна своя легитимация. В качестве собственной легитимации современный российский авторитаризм делал упор на растущее благосостояние.

Первые развилки, которые обернулись для всего мира неудачным выбором, были связаны с цветными революциями и первой волной расширения НАТО. Когда Путин говорит о истории России, то она у него всегда идет рука об руку с вопросом расширения НАТО и переустройством глобального миропорядка. Первая волна расширения НАТО была решающей с точки зрения подталкивания российской правящей политической группы к концептуальному выбору.  В 2007 году в мюнхенской речи Путин говорил о НАТО и о том, что Россия не будет плясать под дудку США. Идея этого противостояния мне всегда казалась не очень серьезной, и я воспринимал это просто как политическую риторику. Сегодня понятно, что и мюнхенскую речь, и статьи Путина об Украине надо было воспринимать серьезно. После речи в Мюнхене последовал еще один раунд расширения НАТО. Путин понял, что его никто воспринимать всерьез не собирается. 

Особенность российского авторитаризма в том, что он еще и персоналистский. Это значит, что мы должны хорошо понимать, кто такой Путин и какими людьми он себя окружает. Окружение Путина выросло на идее противостояния СССР и США. Их первые большие служебные достижения были связаны со службой в силовых структурах: разведке, контрразведке, ФСБ. Эти люди сегодня проникли во все ключевые управленческие структуры России. После цветных революций и расширения НАТО для них было естественно подумать о продолжении той игры, в которую они играли до Перестройки. После этого приходит идея строительства новой великой державы. 

Люди, которые десятилетиями смотрели телевизионную пропаганду в России, часто говорят: “Мы русские, мы великие, с нами Бог”. Но на вопрос, что, по их мнению, значит величие, они дать ответ не могут. Проблема в том, что понятие величия не наполнено чем-то концептуальным. В процессе поиска величия президент и его администрация попали в идеологический капкан. На первый план вышли люди по типу Проханова и Дугина. Они начали активно продавать идею империи. Эта идея хорошо ложится на уши управленцев в погонах, которые вышли из силовых структур. Однако я не уверен, что сегодняшнее руководство России готово поднять эту идею на флаг. Отсюда мы видим принципиальную недоговоренность и недосказанность, расплывчатость формулировок. Никто, кроме Z-каналов и дугинцев, не будет говорить, что Россия - это империя. И президент, и дипломатическое ведомство еще пытаются цепляться за контуры того порядка, где России принадлежало место постоянного члена Совета Безопасности.

Серьезный концептуальных и идеологических различий между 2014 и 2022 годом я не вижу. В некотором смысле то, что все затянулось до 2022 года, является исторической случайностью.  Решение о вторжении в 2022 году было запрограммировано в 2014, когда произошла развилка, которая нас привела в исторический тупик. 

О том, как Россия ищет свою политическую субъектность на международном уровне, смотрите в полной версии нашей дискуссии. Открыть/Комментировать

2022-08-19 13:52:20 Квазиреставрация добралась до промышленности - логично)

Минпромторг разрабатывает новую модель импортозамещения в промышленности, которая предполагает перевод ряда отраслей в «квазиплан». Об этом РБК сообщил федеральный чиновник и подтвердил источник, знакомый с инициативой. По их словам, новое поколение импортозамещения будет основано на базе крупных «вытягивающих» проектов (или проектов-маяков, стратегических инициатив по созданию высокотехнологичной продукции), модифицированного механизма специальных инвестиционных контрактов (СПИК) и межрегиональных офсетных контрактов (со встречными инвестиционными обязательствами).

Квазиплановый режим планируется распространить, например, на судо- и авиастроение, элементы фармацевтической промышленности и производство оборудования, сказал один из источников. «Иначе в нынешних условиях просто не начать производить», — подчеркнул он, добавив, что Минпромторг разработал «линейки продукции, в которых могут быть заключены долгосрочные контракты и где государство может создать «длинное плечо» по спросу». По его словам, новую модель предполагается запустить уже осенью этого года. Открыть/Комментировать

2022-08-19 07:27:56 Борьба с Шанинкой не закончена, а техника написания доносов за почти век совершенно не изменилась. https://underside.today/2022/08/18/shaninka/ Открыть/Комментировать