радикальный фоминизм

2022-04-08 19:41:58 Несколько недель назад мне стало очень плохо от этой сторис Миши Ткачева в инстаграме: он пишет, что хотел бы сделать мейкап маме в последний путь. На тот момент его маму и папу уже две недели как расстреляли российские (скорее всего, чеченские) военные в городе Ворзель. Наталья и Валерий Ткачевы 3 марта в 17.28 вылезли из подвала сарая, где они прятались, потому что на улице был слышен грохот, шли танки. Их застрелили: шесть пуль в Валерия, автоматная очередь под грудь Наталье.
Мне написали, что сегодня их тела эксгумировали для проведения экспертизы, Наталья была в этом зеленом свитере. Фотографии для опознания кинули Мише и его сестре Кате. Я не могу представить, что они сейчас переживают, видя тела родителей, которых наспех закопали во дворе их частного дома.
Я пишу это и думаю, что такая негативная повестка утомляет. Но ничего не могу с собой поделать, не рассказать не могу. Эта история со мной уже почти месяц, я не могу не думать о Мише, который хотел накрасить свою маму Наташу. Открыть/Комментировать

2022-04-07 15:22:09 Когда работаешь над социальными темами, редко видишь хоть какие-то изменения — глыбы гуманитарных проблем редко сдвигаются, ты не видишь читателя и не понимаешь, что он вынес из текста. Сейчас особенно сложно узнать, кто эти десятки тысяч человек, прочитавшие истории из Бучи, Ирпеня, Ворзеля. Но сделать этот текст стоило хотя бы ради этой переписки. У героини текста Влады есть подруга в Уфе, ее мама не верила устным рассказам Влады: о том, как мужу ее крестной прострелили шею, как соседей деда чуть не убили, как валялись трупы на дорогах. Ее убедили зафиксированные слова Влады, опубликованные у нас.
А еще мы перевели эти истории на английский. Открыть/Комментировать

2022-04-05 16:48:35 Кажется, как это ни страшно, но мой канал, названный в шутку радикальный фоминизм, теперь уже не в шутку пора переименовывать в обыкновенный фоминизм.

Пришло время его реанимировать. Пока в состоянии 40-дневной войны очень сложно подбирать слова, сказанные персонально от меня как от человека. Поэтому весь этот месяц я прикрывалась текстами, давая слово тем, кто реально видит ужасы войны и преступления против личности.

На какой-то из первых дней войны мы узнали, что издание, где я работаю уже год, признали нежелательной организацией. То есть власти России не желали видеть больше расследования о своей коррупции, репортажи о реальных проблемах регионов, дата-исследования, в которых на цифрах показывали, насколько плохо и страшно живет Россия. Наша деятельность может представлять угрозу конституционному строю. В этот список нас внесли за несколько дней до начала войны — что говорит о том, что в целом к войне и истреблению всех свободных СМИ готовились.

Работать в нежелательной организации — это напрямую подвергать себя угрозе уголовного дела. Репостить посты нежелательной организации — тоже подводить себя под уголовку.

Весь этот месяц я писала тексты анонимно. Но я решила, что рубеж молчания и анонимности пройден — я понимаю, что репутацию нужно заслуживать долгие годы, что тексты, подписанные “редакция” вызывают меньше доверия. Я не вижу больше смысла скрывать, что продолжаю писать для Важных историй, потому что рассказывать историю измученных, истерзанных украинцев — это не преступление. Преступление — то, что российские военные делают в Украине.
Я не знаю, прибавит ли это весомости и доверия к материалам. Думаю, да.

В предыдущие недели я публиковала ссылки на тексты @istories_media, но, кажется, не все мои подписчики и даже друзья понимали, что с этими людьми я говорила лично и могу ручаться за каждое сказанное слово.

Когда мы опубликовали очень сильный — но в то же время абсолютно типичный, так бы мог сказать любой из сотен и тысяч родственников — монолог близкого солдата, который погиб на войне, я читала насмешливые комментарии о том, что этот монолог писал проукраниский мефедронщик. Что ж, этот проукраинский мефедронщик — это я. И вот ссылки на те истории, к которым я приложила руку. Надеюсь, они теперь вызовут больше доверия.


«Они просто пришли, убили кучу народа, разнесли город и ушли»: истории украинцев из Бучи, Ирпеня, Ворзеля, переживших оккупацию российской армии
Убиты ни за что: истории мирных украинцев, убитых во время войны
«Настучали — и с гордостью об этом рассказали»: истории про новый виток доносительства в России
«Сказал, что их там как пушечное мясо используют, а по новостям все врут»: монолог близкого родственника убитого в Украине контрактника
«Скидываются бомбы ради добра»: истории школьников, их родителей и учителей об уроках политинформации в школах Открыть/Комментировать

2021-04-14 16:09:09 Когда у нашего главреда Романа Анина и в нашем офисе проходили обыски, мы были в командировке в Воронежской области. После новостей о передислокации военной техники на границу с Украиной мы поехали поговорить с людьми о том, как они живут, когда в 60 метрах от дома проезжают КАМАЗы, а по улицам на танковых транспортерах везут БМП.

Получилась очень тоскливая история, про то, что этих людей волнуют проблемы другого масштаба — например, как выжить. Одна героиня истории на вопрос «какая у вас мечта» ответила: «Умереть».

Я люблю Россию и люблю рассказывать о ней. Я люблю говорить с обычными людьми, пытаться их понять. И я хочу продолжать рассказывать о проблемах обычных людей, которые не обладают властью.

https://istories.media/reportages/2021/04/14/kto-im-druzhit-s-nami-ne-daet/

Сегодня с обысками пришли к DOXA, это тоже очень нехороший знак. Единственное, что хорошее сейчас можно делать: поддержать независимую журналистику, которая существует вопреки всему — https://istories.media/donations/ Открыть/Комментировать

2021-03-08 16:30:16 "8 Марта — добрый и весенний праздник. Он связан с прекрасным: женщиной и любовью. И у нас — это не день борьбы за равенство, а день особой чуткости и внимания. Уникальной роли женщины в жизни мужчины", — так поздравил женщин губернатор Московской области Андрей Воробьев, так поздравили и многие другие россияне россиянок.

Но я хотела бы внести немного ясности. Сегодня — так уж исторически сложилось — день солидарности женщин в борьбе за равные права. А равных прав у российских женщин до сих пор нет. Они получают зарплату на 30% меньше, чем мужчины, их часто дискриминируют при приеме на работу, они не могут подняться по карьерной лестнице из-за существования стеклянного потолка.

Но я хочу отметить, что дискриминация касается не только женщин. Давайте подумаем логически: у нас существует список запрещенных профессий для женщин, потенциально опасных для их здоровья. Кто туда пойдет? Мужчины. В армию и для участия в боевых действиях призывают мужчин. Мужчинам чаще всего не оставляют детей после развода. Дискриминация — это процесс, который касается всех, даже детей, которые будут расти в семье с матерью-одиночкой, которой из-за гендерных стереотипов будут платить меньше, ведь она не "кормилец".

Чтобы не быть голословной, в этот день я предлагаю почитать мое интервью с экономистом и экспертом ООН по гендерным вопросам Зоей Хоткиной — о том, почему гендерное равенство нужно нам всем.
По оценкам Всемирного экономического форума в Давосе к гендерному равенству в мире мы приблизимся через 257 лет. Но мы можем начать уже сегодня. С праздником!

https://istories.media/interviews/2021/03/08/zhenshchini-v-rossii-zarabativayut-menshe-muzhchin-pochemu-eto-odinakovo-plokho-dlya-tekh-i-drugikh/ Открыть/Комментировать

2021-02-25 20:34:13 За женой Кирилла Жарких в новогоднюю ночь приехала скорая помощь. В больнице у нее были диагностированы телесное повреждение в виде тупой травмы живота — поперечного разрыва тела поджелудочной железы, гематомы в области сальниковой сумки, разрыва пряди сальника. Жарких так воспитывал жену, которая немного выпила до боя курантов.

Позже он получил условный срок — год и девять месяцев. Суд принудительно отправил его на коррекционно-развивающую программу, о которой я и написала текст.

В России есть очень много организаций (много — но не для масштабов насилия в России), которые работают с жертвами насилия, а вот с самими агрессорами — почти никто. Казалось бы, логично, но нет: для этого нужно много денег, а главное — полное свержение патриархальных сама-виновата-установок. Почти треть россиян считает, что если женщину бьют, значит, с ней что-то не так.

Агрессоры иногда довольно положительные персонажи в общественном представлении, как Жарких. Он долго меня убеждал, что программа ему не помогла, потому что помогать надо было не ему, а жене. Она-то подбухивает, а не он. А он ее воспитывает, как воспитывали другие участники — кто-то бил беременную жену в живот, кто-то заколачивал сына за непослушание в деревянный гробик. Но другие участники, с которыми я пообщалась, со времен прохождения программы по управлению гневом не били никого. Кирилл ответственность за случившееся так и не признает.

Я давно и много пишу про домашнее насилие, но мало думала о семейном сценарии, о котором с насильниками много разговаривали в рамках программы: "Агрессоры — это выросшие дети родителей-насильников, которых, в свою очередь, в детстве тоже били. Это спираль, на каждом витке которой идет ухудшение сценария. Если, например, папа на маму только орал, то сын свою жену начинает уже толкать. Соответственно, внук уже будет жену бить, правнук — убивать".

Пока это единственная программа, к которой подключился государственный институт (в лице ФСИН). Ни я, ни специалисты, ни сами бывшие заключенные не уверены, что будет, если за такие программы возьмется государство. Но от этого не менее любопытно, как три женщины-психолога на Урале поверили в абьюзеров и решили их исправлять.

https://istories.media/reportages/2021/02/25/ya-priznayu-chto-ya-monstr/ Открыть/Комментировать

2021-01-20 20:06:47 Ася рассказывала мне про свою жизнь, шинкуя овощи для супа. Как муж ее “отдубасил” до черной спины, как выкрадывал детей, как за ней устраивал погоню, “как за мафией”. Ася много шутила, но шутить про такую беду — это высший пилотаж и защита. А потом на кухню пришел средний и сказал, что убираться по дому он не будет, потому что “папа сказал, мужики должны кайфовать”. И Ася его долго ругала.

Эта история — иллюстрация того, как относятся к женщине в патриархальном и религиозном обществе, прикрывая это традициями, которые на самом деле сильно искажены.
А потом я позвонила тому самому мужу, которые бил, устраивал погони, проигрывал деньги:
— Правда ли, что вы применяли к ней рукоприкладство и угрожали?
— Я сомневаюсь, что вы журналистка, я узнаю, так это или нет — и тогда мы с вами продолжим.
Позже он написал мне смску: жену «пальцем не трогал, клянусь мамой соседского поросенка».

На этой истории мы в “Гласной” завершаем долгий, больше года, проект “историй без стереотипов”. Потому что дальше начинается кое-что новенькое.

https://glasnaya.media/asya_3/ Открыть/Комментировать