Продолжаем читать отличного экономического историка Сергея Неф | ДВУГЛАВ
Продолжаем читать отличного экономического историка Сергея Нефёдова. На простом примере он объясняет, почему освобождение крестьян от крепостничества имело под собой в основном экономические причины. Это очередное доказательство марксистского тезиса о том, что политика – производное экономики («базис и надстройка»).
«С вопросом о рентабельности барщинного хозяйства тесно связан вопрос о росте задолженности помещиков. Дворянская монархия пыталась помочь правящему сословию, в том числе через организацию льготного кредитования. В 1759 году по инициативе П.И.Шувалова был создан Медный банк, выдававший кредиты такого рода. Канцлер граф М.И.Воронцов предупреждал, что получившие ссуды дворяне растратят деньги впустую. Уже сейчас, отмечал канцлер, многие дворяне, заложив свои имения, тратят деньги в заграничных путешествиях. Действительно, получившие ссуды представители высшей знати практически ничего не вернули банку, и вскоре он прекратил своё существование. Тем не менее, в конце XVIII века система государственных банков была создана; эти банки давали кредиты под залог поместий на очень большие сроки (до 24 лет) и под очень низкий процент (до 1831 года – 6%, а затем – 5%).
Задолженность помещиков быстро росла, и к 1859 году было заложено 7,1 млн. душ – 66% их общей численности. Условия кредитов были настолько выгодны, что помещики часто брали ссуды, чтобы передать эти деньги в долг купцам под больший процент. В то же время они не торопились отдавать кредиты, постоянно добиваясь новых пролонгаций и облегчения условий возврата. Банки не решались применять к помещикам жёсткие меры и продавать поместья за долги. В Петербургской сохранной казне к 1859 году было заложено 8453 поместья, из них за 1849-1859 годы было назначено к продаже 404 и меньше 100 были действительно проданы. В Тульской губернии было заложено три четверти всех крестьян, но из 3 тысяч заложенных поместий за 1854-1858 годы было продано только 20. В 1866 году министр финансов М.Х.Рейтерн докладывал, что за 1831-1865 годы помещикам было роздано в ссуду не менее 400 млн. рублей и «за малейшей частью всё остальное пропало бесследно для народного хозяйства».
Т.е. к 1861 году 2/3 помещичьего капитала было заложено в банках и государство не имело шансов получить даже небольшую часть этих долгов. Но земельная аристократия была опорой трона и её кормление нельзя было сокращать. При этом численность землевладельцев росла быстрее (в относительном исчислении), чем численность их рабов. Нефёдов пишет:
«Ухудшение материального положения в связи с ростом численности элиты и дроблением поместий служит классическим объяснением повышения недовольства дворянства и увеличения давления элиты, как на народ, так и на государство. В XVIII веке доля дворянства в общей численности населения постоянно возрастала. Как следует из данных, приводимых В.М.Кабузаном и С.М.Троицким, эта доля продолжала возрастать и в начале XIX века. Число крепостных на одного дворянина за 1782-1816 годы сократилось в 1,6 раза, соответственно уменьшились и доходы дворянства, что до некоторой степени объясняет недовольство дворян и последовавшее увеличение ренты».
В итоге за своё освобождение теперь крестьяне, а не только государство расплатилось сполна, продлив кормление помещиков ещё на 45 лет (только под давлением Революции 1905 года были отменены выкупные платежи; если бы не она, то крестьяне расплатились за свою землю только к 1951 году). Как я уже писал, крестьяне великорусского ядра в итоге переплатили помещикам 3 рыночные цены своей земли. Крестьяне западных земель (территория нынешней Украины и Белоруссии) – в 1,5-2 раза. Т.е. и тут «русский царь», которого принято выставлять «защитником русских», самое тяжёлое бремя выкупа земли возложил именно на русских.
