Вообще-то сезон белых ночей у нас в Петербурге еще не наступил | Дмитрий Травин
Вообще-то сезон белых ночей у нас в Петербурге еще не наступил и за окном у меня сейчас мрак, разрываемый редкими огнями окон неспящих квартир. Но, по справедливости, эта ночь должна была бы стать белой. Только эта: ночь на 13 мая 2023 года. Поскольку ровно сто лет назад родился Исаак Шварц. Без его мелодии белые ночи нынче так же непредставимы, как без разведенных мостов, легкой свежести невской волны, Петропавловки, Стрелки, Адмиралтейства…
У каждого петербуржца существует, наверное, свой гимн родного города. Для меня гимном стала музыка Шварца из полузабытого ныне кинофильма «Мелодии белой ночи». С этой музыкой хорошо жить, поскольку она сдерживает наши кипящие страсти, ласкает утомленные нервы, погружает в приятный покой. И с этой музыкой хорошо умирать, поскольку в тоске ухода из жизни она оставляет нам что-то светлое, что-то радостное, что-то вечное. Оставляет чувство, будто не существует никакого конца, не существует мрака, не существует трагизма нашей жизни, а есть лишь бесконечная белая ночь, свет, вода, свежесть, вера, надежда, любовь.
Исаак Шварц писал музыку для кино, но его мелодии неизменно разрывали фильмы, поскольку были больше, ярче и сильнее почти всех их сюжетных хитросплетений. Те несколько минут, когда звучит мелодия Шварца, остаются надолго в памяти, хотя суть истории, рассказанной кинематографистами, редко переживает свою эпоху. А те великие фильмы, что эпоху, бесспорно, пережили («Белое солнце пустыни», «Звезда пленительного счастья»), стали таковыми во многом благодаря Исааку Шварцу и Булату Окуджаве, написавшим для них удивительные песни. Песни, которые стали нашей культурой. Не менее значимым ее элементом, чем, скажем, пушкинская поэзия, растреллиевская архитектура, или достоевские надрывы.
Только в этой культуре мы можем жить. И мне страшно уехать из Петербурга, поскольку, услышав где-то в эмиграции «Мелодии белой ночи», я вдруг пойму, что никогда уже эта музыка не соединится в моей жизни с прогулкой по Неве, по островам, или по каналам. А без такого соединения жизни, собственно, не существует.
