Первые несколько лет дети кажутся мне пришельцами, а потом уже | Мать драконов

Первые несколько лет дети кажутся мне пришельцами, а потом уже сливаются с остальными людьми. Вот и Тео — он еще не с этой планеты, это же очевидно. Все еще такое крошечное — руки, обвивающие мою шею, кудри, щекочущие мне лицо, сухие губы, которыми он целует меня в нос. Вчера он играл со своим другом и они поссорились, он обиделся, впервые так сильно, очень горько, бросился ко мне на грудь в рыданиях, и мне одновременно было его страшно жалко, но и удивительно: надо же, ты почти такой же, как мы, почти человек.

Когда я уже ложилась спать, он вдруг проснулся в своей комнате, захныкал, пришла — стоит в кроватке, пижама, постель — все мокрое, просится ко мне. Переодела и забрала к себе в кровать со словами «ох, я еще пожалею об этом». И вот он лежит посередине, между мной и своим отцом, но лицом ко мне, руки прижал к груди, пятки упер мне в колени, сопит, и мне тоже очень хочется спать, но еще хочется понять, как он такой крошечный и космический получился, не может же быть, что нами и из моего тела? Разве такое возможно?

Я лежу и слышу, как сопят они оба — совсем земной мой муж, совсем космический мой сын, и как в песне Наутилуса над нами бьют хвостами киты, и я думаю, что вся моя жизнь — череда странных случайностей и ожидаемых закономерностей, которая привела меня к этому моменту, когда лежу и слышу дыхание их обоих.

Взрослые дети — они уже совсем как люди (только лучше, потому что самые любимые). И вдруг наутро мелькнет затылок шестнадцатилетней дочери в дверях и вспышкой в мозгу пронесется воспоминание — Харьков, однокомнатная квартира с двумя разложенными диванами, я лежу на одном из них и обнимаю пятилетнюю девочку, ее волосы пахнут конфетами, как все детские шампуни, и я спрашиваю себя, с какой планеты она прилетела.

Я точно помню, тогда она еще не притворялась человеком.