Полагал, что больше не придется писать на эту тему. Однако пос | Диамбеков

Полагал, что больше не придется писать на эту тему. Однако после публикации моей цитаты о скульпторе Соскиеве некоторыми СМИ получил несколько прямых вопросов с разными формулировками, но похожим смыслом. Суть вопросов, если обобщить – почему я отказываю в праве на критику части аудитории. Несмотря на то, что таких слов я нигде не говорил, я на самом деле считаю, что моральным правом на публичную критику любого творческого человека обладают далеко не все. Чтобы моя позиция стала понятнее, необходимо четко разделить «право на собственное мнение» и «право на публичную критику», а также уметь отличать «массовую культуру» от «высокого искусства».
Вот, к примеру, я очень люблю мюзиклы. Мне близко это направление, я видел много постановок «в живую», изучал историю становления жанра. Мюзикл – это массовая культура. Для его адекватного восприятия не нужно какой-либо углубленной специальной подготовки: достаточно иметь слух, общее представление о театральном искусстве и, в некоторых случаях, желательно быть знакомым с литературным первоисточником. Все. Большего не нужно. Любой человек с таким нехитрым набором в состоянии воспринять происходящее и сформировать собственное к этому отношение. Мюзиклы, в подавляющем своем большинстве, и создаются для «любого человека». Так вот, любой человек имеет «право на собственное мнение» по отношению к мюзиклу, а значительная часть аудитории в том числе и «право на публичную критику» такого продукта массовой культуры. Другое дело – классическая опера. Крайне сложный для меня жанр, в котором я абсолютный дилетант и профан. В этом стыдно признаваться, но это факт: навскидку я с трудом назову десяток мировых оперных постановок, а досмотреть до конца мне не удалось ни одной. Даже по телевизору. Посещение оперы, равно как и балета, и даже большого симфонического концерта требует совсем иного уровня подготовки: знаний, вкусов, особенностей восприятия, опыта, наконец. Но и здесь я имею безусловное «право на собственное мнение», вот только в отличие от ситуации с мюзиклом, предпочту оставить его при себе. А «собственное мнение» при этом ограничится лишь диапазоном «нравится – не нравится», и ни в коем случае, не «хорошо – плохо». Потому что первый критерий - он про личное восприятие. А второй - про оценку творчеству, которое представляет собой «высокое искусство», в котором я ничего не смыслю и не имею права на критику. А если хочу его получить, то должен буду приложить к этому соответствующие усилия, направленные прежде всего на повышение уровня собственного образования и культурного развития. И до тех пор судить о творениях Пуччини или Верди я буду, основываясь на мнении экспертов, разобравшихся в вопросе намного раньше и гораздо глубже меня самого. В моем понимании это называется адекватностью.
Так вот, возвращаясь к Владимиру Соскиеву, хочу сказать, что его скульптуры не имеют отношения к массовой культуре, а сам он уже признанная сообществом профессионалов величина. Именно поэтому иметь «собственное мнение» по поводу его работ может каждый, но «правом публичной критики» должны обладать далеко не все. Я, например, не должен, поэтому нигде не давал оценок, выходящих за рамки формулы «нравится – не нравится», самим работам. Для этого я слишком плохо образован, увы. И совершенно не понимаю огромное количество далеких от любых искусств людей, кто это право за собой чувствуют от рождения.