59. О РАЗГРАНИЧЕНИИ ПРОТИВОПРАВНОСТИ И ВИНЫ В ДЕЛИКТНОМ ПРАВЕ | Всё идёт по праву

59. О РАЗГРАНИЧЕНИИ ПРОТИВОПРАВНОСТИ И ВИНЫ В ДЕЛИКТНОМ ПРАВЕ

Сегодня Анна Маркелова организовала второе заседание Кружка РШЧП по деликтному праву. Обсуждали проблематику соотношения вины и противоправности в деликтном праве.

Кружок очень крутой! В третьем сообщении даю ссылки на его записи

Поделюсь с вами некоторыми мыслями по теме.


1. Постановка вопроса

Итак, зададимся вопросом: какое значение юристы вкладывают в слова: «ты виновен в возникшем вреде»? Что они хотят этим сказать? Что данным лицом нарушен некий стандарт поведения? Или что его мотивы и помыслы лица нечисты? А может быть и то и другое сразу?


2. Противоправность

Противоправность в гражданском праве - это нарушение нормы гражданского права, нормы объективного права (нарушение субъективного права (шире - любого юридически защищенного интереса) относится к категории вреда).

Как известно, норма права может:
(1) получить ясное и прямое выражение: зафиксирована в тексте закона, инструкции, писанном стандарте;
(2) однако иногда норма есть, но прямо не выражена. Ее обнаружение является результатом интеллектуальных усилий, толкования базовых принципов и обращения к устоявшемуся поведению в обществе.

Когда мы говорим «вина», мы как будто пытаемся высказать сразу два суждения:
(1) что существует некий стандарт поведения. Он прямо нигде не «записан», но он все же есть (т.е. речь идет о п. 2 выше);
(2) тот, кто допустил нарушение, совершил это осознанно, он сделал свой выбор в пользу нарушения.

Мы попадаем в своеобразную ловушку языковых предпочтений и ассоциаций. Когда мы задаемся вопросом «в чем повинен?», то мы хотим ответить максимально полно. А полноценный ответ на данный вопрос всегда будет содержать указание как на нарушение некой нормы (объективный момент), так и на предосудительность поведения личности (субъективная сторона).

Я исхожу из разграничения противоправности (объективного момента, простого несоответствия поведения лица норме праве) и вины (субъективного момента, отношения лица к отклонению его поведения от правового стандарта).


3. Вина

Как следует из сказанного выше, вину я склонен понимать исключительно субъективно. Речь идет о психическом отношении, об интеллектуальном (осознание) и волевом (желание) моментах.

Виноват тот, кто пожелал, сознавал, предвидел, допускал нарушение нормы права и причинение вреда. Здесь оказываются полезными наработки уголовного права.

Вина показывает, что лицо сделало свободный выбор в пользу нарушения нормы.
В этом смысле деликт в своем философском, нравственном основании оказывается тождественным сделке: обе категории оказываются связанными с частной автономией, с актом самоопределения. «Я так распорядился своей судьбой, что стал обязан» - это высказывание одинаково применимо как к сделке, так и к деликту.

Удивительно, но мы можем наблюдать параллели в эволюции взглядов на природу сделки и деликта в новоевропейской юриспруденции.

Как мы знаем, изначально юридическую силу договора, сделки мы связывали именно с прямым желанием, умыслом на произведение правового эффекта. Если лицо не желало достижения эффекта, то сделки нет.

Эта теория была решительно отвергнута в 19-м столетии. Было признано, что договор может состояться даже в отсутуствие действительной воли, например, когда лицо внутренне не желало его заключения, однако оно своим неосторожным поведением создал у своего визави впечатление, видимость такого намерения, на которое последний стал опираться как на правду.

Здесь нет согласования воль в естественном смысле (одна из воль просто отсутствует), однако юристы указывают, что такая неосторожность относится к сфере контроля соответствующего лица, а потому оно должно нести риски. Это тоже выбор, это проявления частной автономии, ответственности за свою частную сферу. Поэтому договор признается заключенным. Парадоксально: договоренности нет, но договор есть!