2022-05-14 17:31:59
В прошлый раз мы выяснили, что мужчины разговаривают, и долгое время именно говорение было атрибутом мужественности. Говорю, следовательно существую. А сегодня узнаем, что настоящие мужики плачут. По крайне мере рыцари. Мне попалась статья российской медиавистки Александры Суприянович, и ее вам кратенько изложу.
Итак, концепт мужчины холодного скупослезца – это очень недавнее изобретение, чуть ли не последних ста лет. Еще в девятнадцатом веки юноши заболевали от любви, суровые мужи рыдали в бороду, и те и другие падали без чувств. Правда, все вышеперечисленное делалось дома, ночью и в подушку. Публичное проявление чувств было порицаемо. А вот в средние века и до конца эпохи Возрождения все было иначе. Про Грецию я рассказывать не буду, раз мы «не греки», но в античности рыдали и выли так, что ой-ой. Концепция плача, разрывание на себе одежд было важной частью горевания. Но об этом как-нибудь потом.
«Нет рыцаря и нет барона там, чтоб в грудь себя не бил и не рыдал. Без чувств и горя многие лежат» - цитата из Песни о Роланде. Это поэма о реальном историческом событии: битве Карла Великого с басками в Ронсевальском ущелье. Роланд – главные герой поэмы – это племянник «отца Европы».
Публичное проливание слез не говорит о том, что люди тех времен были более эмоциональны, чем нынешние. Это говорит о том, что слезы - считались правильным поведением и «репрезентировались на публику». Рыцари буквально отличались, по словам Суприянович, «неприличной слезливостью».
Итак, кому плакать было уместно. Конечно, влюбленным. Плач от разлуки с возлюбленной – обязательная вещь, причем это не мешает рыцарю проявлять нужные набор «маскулинных качеств»: рубить головы драконам и чего-нибудь там завоевывать. Захлебывающиеся соплями и слезами сэры и пэры кочуют из романа в роман, из песни в песню. Это один из главных элементов куртуазной культуры. Любовь «приносит слезы, печаль и тоску». Стенающий герой – это и есть идеал возлюбленного. Проявление слез – это демонстрация способности любить.
Поставить на вид слезливцу могли в одном случае, если он плачет и ничего не делает. Бездеятельная меланхолия – это уже удел романтиков до которых надо пережить всякое там Просвещение и рококо. Не поощрялись слезы расставания с матерью, которые считались проявление инфантильности. А вот слезы, вызванные смертью родителей или покровителей, были святой обязанностью рыцаря, даже если у него с родными были не очень хорошие отношения. Публичное проявление слез было связано с социальным статусом оплакиваемого, чем важнее человек, тем больше слез о нем должен пролить герой. Слезы при расставании или на похоронах – это не просто настроение главного героя, это демонстрация рыцарских качеств. «Не пролить слез – значит не только продемонстрировать черствость и нелюбовь к человеку, с которым расстаешься, но и нарушить поведенческие нормы социальной группы».
Стонать и плакать на поле боя было признаком трусости. Настоящий герой в пылу сражения не замечал ран, был сосредоточен и молчалив, а вот слезы и крики после, вызванные ранами или болезнью – нормальны.
Смелый Роланд оплакал одного за одним погибших пэров, а когда нашел тело своего лучшего друга – паладина Оливье – лишился чувств, и только хорошая упряжь удержала его в седле. Сравним это с современными фильмами, где герой лишь поджимает губы и ходит желваками, узнав о гибели всей своей семьи и любимого песика. В той же «Песне о Роланде» рыцари рыдают, падают в обмороки, захлебываются слезами, трясут мечами, угрожают и клянутся отомстить. Плач – мщения – это один из самых древних вариантов плача, имеющий языческие корни, он старательно нивелировался христианской культурой, в которой «мне отмщение и аз воздам».
Слезы жалости или сострадания – уместны и необходимы. Супринович приводит в пример роман «Парцифаль», в котором главный герой пытается найти Грааль, но единственной дорогой, которая приведет его к священной чаше, будет дорога сострадания и покаяния.
888 viewsedited 14:31
Д
