Аркадий Ковельман пишет в книге «Риторика в тени пирамид»: «В | Культурный

Аркадий Ковельман пишет в книге «Риторика в тени пирамид»: «В отличие от современной фотографии фаюмский портрет был связан с заупокойным культом (хотя и фотографии помещают на могильных памятниках). Обычай класть маску на лицо покойного, вообще фиксировать его образ восходит к египетским верованиям. Но уже при жизни заказчика портрет украшал его быт — висел в атрии по римскому обычаю. Когда заказчик умирал, портрет снимали со стенки, вынимали из рамки, обрезали по углам и вставляли в бинты мумии. Некоторые особенно ценные портреты, принадлежавшие богатым людям, после церемонии погребения вынимались из погребальных пелен и водружались опять в атрий».
Я почему-то совсем забыл, что портреты люди заготавливали при жизни. Это многое объясняет в характере их очевидной приукрашенности, каваефицированости. Я слышал, будто погребальные портерты нужны были для того, чтобы душа вернулась точно в своё в тело, смогла отличить — и всегда думал, не ошибались ли египетские души, не казалось ли им, что картинка совсем не та, что была в зеркалах. Но если портрет долго висел в атриуме перед смертью, то душа должна была бы к нему привыкнуть. Так можно бы использовать и вовсе красный квадрат или выписанный лист пальмы — как симболон, привет одной половине от другой, душе-беженке от оставленного и оттого истлевшего тела.