4 июня Капитан Фалькас: заметки китайского преподавателя Утро | Капитан Фалькас: заметки китайского преподавателя

4 июня
Капитан Фалькас: заметки китайского преподавателя

Утром 4 июня, гуляя по стадиону, я встретил ректора. «Вы знаете, какой сегодня день?» – спросил он. «Да, – без запинки ответил я. – 33-я годовщина событий на площади Тяньаньмэнь». – «Хорошо. А молодежь не знает», – посетовал ректор. «Конечно. В Китае же запрещено об этом говорить». – «Ну и вы не трубите на каждом углу», – улыбнулся ректор.
 Конечно же, я знал о событиях на площади Тяньаньмэнь. Студенческие выступления в Китае и их поддержка студентами в Москве во многом сформировали меня. К нам подошла еще одна преподавательница, так что при ней я не стал рассказывать ректору об этом. Вернувшись домой, я подумал, что он не совсем прав. Некоторые нынешние студенты знают о Тяньаньмэнь. Кто ищет, тот обрящет. Но как происходит процесс познавания? Насколько он болезнен? В итоге я – хоть и с запозданием – перевел эссе одного обычного молодого человека на эту тему. Мне показалось, что в чем-то его содержание походит и на нашу будущую ситуацию – когда вера пропаганде сменится болью от познания подлинной реальности…
 «Он не был очевидцем инцидента четвертого июня и не принадлежал к той эпохе. Он родился в «красной» семье, в каком-то смысле его семья была бенефициаром этой системы. В его доме не было никого, кто бы лично пережил студенческие волнения 1989 года, не говоря уже об участии в продемократическом движении, и он сам, по логике вещей, унаследовал этот безупречный «красный» ген.
 Однажды, будучи учеником начальной школы, он отправился на свою обычную прогулку с дедушкой и завел разговор о том, что написано в книгах про прошлых китайских лидеров (ну да, он был развит не по годам). По общему представлению учеников начальной школы, в Китае было всего три поколения лидеров – Мао Цзэдун, Дэн Сяопин, Цзян Цзэминь и, самое большее, Хуа Гофэн. Но его дед рассказал ему, что между Мао и Дэном были еще два человека, одного звали Ху Яобан, а другого Чжао Цзыян. Он спросил деда: «Почему я не слышал о них? Книги этому не учат? Это люди каких годов?» Дедушка уклончиво сказал, что они тоже были лидерами партии, но находились у власти очень недолго. Он снова спросил: почему они были лидерами в течение такого короткого времени? Дедушка рассмеялся: «Чжао Цзыян ошибочно сказал: "Мы пришли слишком поздно!", после чего его отправили в отставку».
 Хотя из любопытства он хотел докопаться до сути, дедушка прекратил объяснения. С тех пор эта вызвавшая недоумение фраза «Мы пришли слишком поздно» запала в его сознание.
 Как-то позже, когда дедушка и папа болтали о том о сем, они почему-то заговорили о событиях 1989 года, которые они называли «инцидентом на Тяньаньмэнь». Они опять говорили о человеке по имени Чжао Цзыян, но, конечно, в слегка насмешливой манере. Он уже был учеником средней школы и изучал новейшую историю, в его учебнике упоминался инцидент на Тяньаньмэнь – массовый митинг в память о Чжоу Эньлае накануне поражения «Банды четырех». Но он заметил, что, похоже, этот инцидент на Тяньаньмэнь не был тем же самым инцидентом. Поэтому, когда он присоединился к их беседе, эта вызвавшая замешательство фраза «Мы пришли слишком поздно» снова всплыла в памяти.
 На этот раз отец был немного более откровенен, рассказав ему, что в 1989 году были студенческие волнения (хотя он еще не понимал точно, что это значит). Но когда речь зашла о подробностях того, что произошло потом и чем все закончилось, словно невидимая рука закрыла рты и дедушке, и папе.
 С тех пор он узнал о важном событии, о котором не пишут в книгах.  О том, что Чжао Цзыян ушел в отставку, потому что сочувствовал студентам и совершил политическую ошибку. О том, что студентов подстрекали к участию в волнениях. О том, что среди студентов были бандиты, убивавшие солдат НОАК. О том, что среди смутьянов был тип по имени Уэр Кайси, и что эти контрреволюционеры были милосердно выдворены за границу нашей партией, а не уничтожены.
 Позже он услышал, как его др...

View original post