Пацифизм и острое непринятие войны позднего Толстого принято обосновывать как следствие его поисков, начавшихся после кризиса. Но все же спросим: А Севастополь кто оборонял? Достоевский что ли? Тургенев или Чехов? Лев Толстой! Вы что подзабыли это совсем?
Есть несколько причин, побудивших Толстого надеть на себя офицерский мундир, от желания славы, до скуки жизни. Война действительно почти под чистую снимает все лишнее, очередной раз давая понять сколь тонка пленка культурного слоя на теле человеческом. Исповедальная интенциональность Толстого уравновешивается его страхом перед смертью, связанным в тоже время и с влечением к ней. Толстой не менее кровавый писатель, чем Достоевский, а, учитывая, что кроме прочего Толстой – писатель-баталист, то в известном смысле количество трупов на страницу текста у Толстого явно будет выше. И то отвращение к войне, которое Толстой показывает в
Войне и мир, конечно имеет своим истоком
Севастопольские рассказы, которые в свою очередь являются очерками свидетеля.
