Умная Астрахань

2021-02-01 16:22:13 Частота упоминания нашего "флагманского" проекта (МТК "Север-Юг"), помимо некоторого "приедания" темы, может вызвать и завышенные ожидания от результатов проекта. Разумеется, если планируется, что результаты эти должны быть шире "отчет" об исполнении поручения Президента и преследуют своей целью повысить уровень жизни большинства жителей региона.

То, что транспортно-логистическая стратегия Астраханской области, предусматривает "меридиональное" ("Север-Юг") развитие - это хорошо. Но то, что до сих пор отсутствуют внятные попытки обосновать и инициировать развитие "широтной" инициативы ("Запад-Восток") - это плохо.

Ставка исключительно на МТК "Север-Юг" не позволяет диверсифицировать стратегические риски. А памятуя историю, когда политическая нестабильность могла приводить к остановке каспийской торговли на годы (и даже на десятилетия), это становится вполне очевидным.

Впрочем, стоит обратить внимание и на одну особенность текущего исторического момента.

Для России стремление эффективно "расшить" проблему транспортного коридора с Индией - миссия традиционная и до конца не реализованная.

До 20 века из России в Индию приходилось "пробиваться". История изобилует попытками сделать это через Каспийское море и Астрахань. Причем предпринимали такие попытки не только русские, но и, по договоренности, через Россию англичане (в 16 веке, когда им приходилось конкурировать за индийские товары с голландцами и португальцами) и немцы (в 17 веке).

Но на пути эффективной реализации проекта вставали военно-политическая нестабильность (в самой Юго-Западной Азии, на Кавказе или в самой России), а также конкурентные политические и "территориальные" проекты других стран (Османской империи - Турции, колониализм Британской империи в Индии и т.д.). В попытках "упорядочения" этой региональной энтропии, Россия, бывало, присоединяла даже южные районы Прикаспия (правда, ненадолго).

Теперь же сама Индия "субъектно" ищет способы ускорить для своих товаров путь на "север".

Но при этом всё же нельзя не заметить того, что в последние годы политические риски в регионе по отдельным направлениям возросли. Так, например, Турция, "вернувшаяся" в Прикаспийский регион через Азербайджан может усилить свое влияние на процессы развития и контроля "широтного" морского Транскаспийского международного транспортного маршрута через Каспий, а также западного железнодорожного маршрута через Решт и Астару.

Кроме того, доподлинно неизвестно, как "отзовется" запуск в Иране нефтепровода Горе-Джаск и портовое строительство в Джаске (на востоке Ормузского пролива), которые сделают исламскую республику независимой от логистики Персидского залива. Открыть/Комментировать

2021-02-01 13:12:34 Индия платит. За то, что ей интересно.

Свой интерес в отношении Международного транспортного коридора "Север-Юг" Индия выражает не только на словах, но и на деле.

В частности, это факт иллюстрирует продвижение темы через российские деловые издания.

О "нашей" точке зрения на МТК "Север-Юг" мы слышим с завидной частотой, а вот точка зрения индийских партнеров растиражирована не так широко и потому весьма любопытна.

Можно сказать, что Индия подтвердила свою гипотезу о сокращении скроков доставки грузов через Каспийский регион. Так, тестовый рейс по железнодорожному коридору (Мумбай, Индия - Иран - Азербайджан - Санкт-Петербург, Россия) занял 20 дней - в два раза быстрее пути через Суэцкий канал с ожидаемым снижением стоимости перевозки почти на 30%.

И здесь кроется важный нюанс.

В первую очередь Индия заинтересована в развитии меридианных железнодорожных коридоров МТКСЮ: как упоминавшегося выше "западного" (через иранский Решт и азербайджанскую Астару) с выходом на европейские рынки, и а также "восточного" - в направлении из Ирана на северо-восток, в страны Центральной Азии для расширения своего стратегического присутствия в регионе.

И здесь интерес Индии выражается не "словами", а прямыми инвестициями - она уже вложила около 2,1 млрд долл. США (0,5 млрд долл. - на строительство порта в иранском Чабахаре, 1,6 млрд долл. - на реконструкцию железнодорожного пути до Захедана на афганской границе) и готова финансировать строительство транспортной инфраструктуры и управлять построенными на его территории объектами.

В инвестициях на развитие морского коридора, в котором у Астраханской области интерес особый (поскольку позволяет напрямую задействовать астраханские порты для перевалки и определяет перспективу создания транспортно-логистического центра), Индия пока "не замечена". Открыть/Комментировать

2021-02-01 11:51:03 ​​Удастся ли обойтись "региональными прибыльщиками"?

Когда-то Петр I учредил должность "прибыльщиков", в обязанность которых входило "сидеть и чинить государю прибыли".

Аналогичную задачу - увеличить доходную часть бюджета - поставил перед региональным кабмином и Губернатор Игорь Бабушкин.

Деньги региону, в условиях дефицитного бюджета нужны для решения текущих социально-экономических вопросов и для реализации национальных проектов.

Вопрос в том, на что "хватит" региональных министров? "Петровские" прибыльщики в основном придумывали новые налоги. У "наших" такой возможности нет.

Зато можно просто подождать повышения поступлений от НДФЛ (за счет того, что вырос МРОТ). Ведь НДФЛ - он "не просто так", а стал крупнейшей статьей доходов регионального бюджета.

Или подождать дополнительных поступлений от налогов с прибыли от КГН (нефтегаз), 75% которых так и не досчитались в прошлом году (вот Шеин говорил, что будут, значит будут, так ведь?).

А еще можно поднять существующие штрафы и ввести новые - за парковки, за выпас животных и птицы, за неисполнение постановлений всяких комиссий, повесить больше видеокамер с фото- видеофиксацией непристегнутого ремня и разговора по телефону во время движения. Тут наша Дума уже в "прогрессе".

А ведь еще инфляция, которая, как ни крути, тоже сыграет в плюс на рост рублевых показателей.

По сути, после кризисного 2020-го, нашим министрам можно вообще расслабиться и просто ждать - доходы сами и подрастут.

Но это всё - логика "экстенсивного" роста. А вот над новыми источниками "интенсивного" роста нужно крепко думать, и что-то ещё и делать для этого. Пока же их не просматривается. Открыть/Комментировать

2021-02-01 10:38:04 ​​Головков подвел внешнеторговые итоги 2020 года. Вышло даже меньше, чем по данным ФТС России за 11 месяцев.

"На заседании регионального правительства руководитель агентства международных связей Астраханской области Владимир Головков сообщил, что, несмотря на пандемию коронавируса и закрытие границ, сотрудничество региона с зарубежными партнерами не остановилось, и по итогам 2020 года внешнеторговый оборот Астраханской области составил 727 млн. долларов США с ростом на 60%.

Это связано с разовой поставкой из Туркменистана плавучей буровой установки "Меркурий". Она предназначена для работ по бурению и последующего техобслуживания. Без её учета главный показатель внешней торговли составил 532 млн. долларов США с ростом на 16%. Также по итогам прошлого года вырос и грузооборот Астраханской области. Он составил более 3 млн. тонн груза, увеличившись на 14%."

ФТС России дает данные: только за 11 месяцев 2020 года внешнеторговый оборот Астраханской области составил 870,8 млн долл. США (против 459,3 млн долл. США за аналогичный период прошлого года - рост в 1,9 раза).

Импорт вырос 2,7 раза до 304,7 млн долл. (114,8 млн долл. за 11 мес. 2019 года) из-за, как теперь выяснялось импорта плавучей буровой установки "Меркурий", стоимостью порядка 195 млн долл. США (её пригнали из Туркменистана), а экспорт - на 62% до 558,2 млн. долл. США (344,5 млн долл. за 11 мес. 2019 года) по причинам, о которых уже говорилось.


Вообще, такие резкие колебания свойственны показателям внешнеторгового оборота региона. Так, например, в 2019 году он упал в 2,5 раза (с 1600 млн долл. до 640 млн долл.). Причина - в этих самых "разовых" поставках на фоне низкой базы "собственного" экспорта и сложившейся базы импорта. Открыть/Комментировать

2021-02-01 09:49:44 ​​В Астраханской области "дышать хорошо". По версии АКРА.

Рейтинговое агентство АКРА обнародовало первый "экологический рэнкинг российских регионов" под названием "Кому на Руси дышать хорошо", в котором сравнивается негативное влияние промышленности на экологию (выбросы вредных веществ, сброс загрязненных сточных вод, отходы производства и потребления, водопотребление, энергопотребление, а также затраты на охрану окружающей среды) с тем вкладом, который промышленность вносит в региональный валовой продукт (ВРП).

По версии АКРА, Астраханская область здесь в лидерах (занимает 4 место) в компании с такими регионами, как Ненецкий автономный округ (1 место), Москва (2), Московская область (3), Ямало-Ненецкий автономный округ (5).

Этот рейтинг, говорят эксперты, является попыткой продемонстрировать "ответственным инвесторам" степень соответствия регионов экологическим, социальным и управленческим критериям (ESG), хотя, признаются они, для качественного и сопоставимого с иностранными ESG-рейтинга нужны данные соответствующего качества (к которым не будет вопросов у инвесторов), а таких исходных данных в России пока недостаточно.

В отношении рейтинга АКРА нужно понимать главное: он не свидетельствует о состоянии экологии в регионе (качество воздуха и воды, состояние природных экосистем и условий для восстановления возобновляемых ресурсов), а пытается оценить, насколько "позитивное влияние" промышленности на экономику регионов (вклад в ВРП) выше того вреда, который она наносит экологии.

Проще говоря, по версии "первого экологического рейтинга" АКРА, если в регионе загрязняют много, а производят мало, то это "плохо", если загрязняют много, но производят больше, то это "хорошо".

Чей вклад в ВРП Астраханской области самый большой - вопрос известный. Больше половины - это добыча нефти и газа. Но является ли "вклад промышленности в ВРП" отражением прямого влияния промышленности на экономику региона - вопрос спорный или, как минимум, далеко неоднозначный. Как известно, у добывающих регионов нефтегазовую ренту преимущественно изымает центр.

И в этом первый недостаток рейтинга, в котором первые строчки делят регионы с "продвинутой" и "регионориентированной" индустрией и сырьевые регионы, в которых "просто" добывается очень много нефти и газа, которые (вместе с большей частью налогов) из них попросту "утекают".

Вторым недостатком рейтинга является само его название. "Дышать" в Астраханской области явно "не легче", чем во многих других.

Как мы с вами знаем, с качеством воздуха в Астрахани дела обстоят вовсе не так радужно, качество поверхностных вод в течение десятилетий не оценивается выше "грязных" или "загрязненных" и перспектива кардинального улучшения - туманна, традиционная ресурсная база (ценные породы рыбы) безвозвратно подорвана.

И, наконец, третье. Рейтинг, в принципе не учитывает специфику "секвестрационной индустрии" и развитие в регионах безуглеродных технологий (в т.ч. ВИЭ). Или это неважно для "ответственных инвесторов"? Открыть/Комментировать

2021-01-29 17:02:12 [2/2] Выпасное животноводство (особенно в прежней системе "разделения труда", впрочем, дошедшей и до наших дней) было преимущественным занятием для калмыцкого и казахского населения губернии.

Так что многие поколения «колонизаторов» и мигрантов из Центральной и Западной России приезжали и обосновывались здесь отнюдь не ради растениеводства и животноводства.

Сейчас, лишившись исторически прочерченного "вектора" развития, мы, в своем видении будущего региона (программы, планы, стратегии), в лучшем случае, хватаемся за "симулякры" той первой утерянной миссии, то в виде "всероссийского огорода" (суть – массовое, но безнадежно субсидируемое производство низкомаржинальной продукции), то "нефтегазовой провинции" (суть – продолжение политики неравного межбюджетного распределения "эксклюзивной" ренты с содержанием на обслуживании вышек и скважин 8-10 тыс. человек персонала), то "ключевого региона России на Каспии, капитализирующего выгодное геополитическое положение" (суть – развитие "особых зон", существующих портов и строительство новых, которые займут 3-4 тысячи человек).

А в худшем случае – продолжаем цепляться за миф о «богатом рыбном крае». Но ни то, ни другое, не может в финале привести к процветанию жителей – появлению базы для новой массовой ренты. И многие это осознают или, как минимум, ощущают.

Этот разрыв формировавшейся веками «ткани» социально-экономических и хозяйственных отношений "назначением" таких новых целей едва ли заменишь. Отсюда всё более распространяющихся в нашем локальном сообществе установки: политического нигилизма ("все плохие", "ничего изменить нельзя", относительный успех популистов, которые активируют и концентрируют в протест компенсаторные механизмы переживаемого чувства общего "отсутствия перспектив"), социальной депрессии ("ничего не происходит"), низкой экономической активности, роста "эмиграционных" настроений ("здесь нечего делать").

Что характерно. Случись "коллапс", подобный тому, что произошло с астраханским рыбным хозяйством, в других регионах (не дай Бог, конечно), скажем, Северо-Запад России или Сибирь лишились леса, или Дальний Восток лосося и краба (т.е. рентных основ народного хозяйства, экспортно ориентированных товаров, сырьевой базы для переработки и т.д.), то мы бы, наверняка, стали свидетелями развертывания национальных планов «спасения» экономик этих регионов, значительной финансовой поддержки из центра и т.д.

Но не в случае Астраханской области.

Поэтому нужны новые идеи. Нужна основа для новой "массовой" ренты, коль уж утраченной нам всё равно не вернуть. Открыть/Комментировать

2021-01-29 17:01:15 [1/2] К рыбе можно относиться по-разному: любить или не любить в качестве продукта, интересоваться (или нет) в качестве предмета для активного отдыха - любительской рыбалки. Для кого-то, как и для многих поколений до того, - это работа или бизнес.

Мы же хотим просто акцентировать внимание на следующем: в течение нескольких веков рыбная отрасль была основой народного хозяйства и определяла направления социально-экономического и пространственного развития Астраханского края (появления и размещения производственных сил и мест поселений и т.д.).

Кроме того, именно рыбный "ресурс" определял наличие в регионе высокомаржинальной общедоступной ренты, которая, в свою очередь, служила основой для формирования и накопления свободного капитала (а затем и перераспределения его в другие сектора экономики и отрасли производства), а также являлась главной причиной активного миграционного притока в регион людей трудоспособного возраста.

Подчеркнем, не сельское хозяйство в "широком смысле", а именно "рыбный ресурс", как источника массовой "ренты".

Растениеводство было, хотя и важным, но всё-таки хозяйственным "дополнением" ресурсных возможностей региона, работая, прежде всего, на самообеспечение населения, и, в меньшей степени, на образование свободного капитала.

Во всяком случае, того синергетического эффекта развития смежных отраслей, как рыбодобыча, оно не давало.

Если, например, в том же 1914 году, по оценкам Астраханского губернского статистического комитета, ежегодный доход, получаемый населением с садов, огородов и бахчей (т.е. стоимость произведенной продукции растениеводства, без учета зерновых), составила 15 миллионов дореволюционных рублей. То есть лишь 1/2 от общей стоимости добытой рыбы.

В "современных" же рублях общая стоимость продукции растениеводства составила бы порядка 39 млрд рублей.

Для сравнения, по данным Астраханьстата, в 2019 году объем произведенной продукции растениеводства в фактически действовавших ценах оценивался в 27 млрд рублей, несмотря на кратный рост объемов производства. Просто за последние 100 лет стоимость сельскохозяйственной продукции снизилась, по разным товарам, в разы - земледелие стало более массовым, продуктивным, механизированным, автоматизированным, менее "рискованным" (удобрения, химическая защита). Открыть/Комментировать

2021-01-29 16:40:40 ​​Всё то, что произошло с рыбным хозяйством Астраханского края за несколько последних десятилетий довольно сложно охарактеризовать иначе как "экобиоэкономическую катастрофу".

Так, например, всего за 25 лет (в период 1930-55 гг.) объем добычи по самым значимым промысловым видам (вобла, сельдь, крупный и мелкий частик, осетровые) сократился в 2 раза – с 464 тыс. тн в год до 232 тыс. тн в год.

Следом, всего за 10 лет (1956-65 гг.) он сократился еще в 3 раза – до 81 тыс. тн в год.

Далее, после небольшой стабилизации в 1966-75 гг., происходит небольшая стабилизация, но вслед за этим, в течение следующих 10 лет (1976-85 гг.) следует очередное 1,5-кратное сокращение до 56 тыс. тн.

Таким образом, всего за 35 лет (1930-65 гг.) рыбная отрасль сократилась в 6 раз, а за 55 лет (1930-85 гг.) – в 8 раз.

Здесь принципиально не рассматривается объем килечного промысла. В первой половине XX века её не рассматривали в качестве объекта индустриального рыболовства по причине малой, для морского промысла, ценности при относительно сложной добыче. Но для поддержания "статистики" во второй половине XX века этот ресурс хорошо пригодился.

Впрочем, и он довольно быстро исчерпал себя – за 30 лет первых лет промдобычи в 1955-85 гг. объем добычи снизился вдвое (с 294 тыс. тн в год до 167 тыс. тн в год), а в период 1986-2005 гг.

Но с точки зрения рассмотрения принципиальной основы региональной экономики края, которая обеспечивала его развитие, эта статистика лишь "размывает" картину.

Что же произошло в период 1930-85 гг., когда главная ценностная составляющая рыбопромыслового потенциала Волго-Каспия практически исчезла?

Если в период первого падения уровня добычи (1930-45 гг.) можно отчасти принять предположение ученых о влиянии здесь резкого снижения уровня Каспийского моря, то, например, следующее (резкое) снижение уровня моря в 1971-77 гг., напротив, показывает увеличение добычи этой группы промысла.

А вот повышение уровня моря в 1978-95 гг. к восстановлению рыбных запасов и рыбодобычи не привело.

Может быть и могло бы, если бы экосистема к тому времени не была уже безвозвратно и безнадежно "реорганизована" под хозяйственные нужды регионов Центральной России и Поволжья.

Потому что именно в период 1950-80 гг. Волгу, на которую в первой половине XX века приходилось 80% рыбодобычи Волго-Каспийского рыбохозяйственного бассейна, водохранилищами и плотинами ГЭС "нарезали" цепочкой озёр, лишив её возможности обеспечивать рыбе нормальный цикл развития; потому что в это время на реке разрослась огромная промышленная (химическая, нефтехимическая, металлургическая и т.д.), аграрная и коммунальная индустрия, удовлетворяющая нужды десятков миллионов человек.

Это в Волгу и, через нее, в замкнутое Каспийское море-озеро "на хранение" ежегодно отправлялись и отправляются сотни тысяч тонн загрязняющих веществ, в том числе и концентрациях, многократно превышающих ПДК.

Только за 2018-19 гг. через Астрахань растворенными в волжской воде "прошли" 50 тыс. тн нефтепродуктов, 28 тыс. тн СПАВ, 51 тыс. тн соединений железа, 8 тыс. тн цинка, 6,5 тыс. тн марганца, 3 тыс. тн никеля, 2 тыс. тн олова, 1,5 тыс. тн меди, 1 тыс. тн свинца, а также 700 тн фенола, 650 тн молибдена, 500 тн хрома, 90 тн кадмия, 73 тн молибдена, 7 тн ртути и т.д.

Мероприятия по "компенсации ущерба" от создания каскада ГЭС (программа искусственного воспроизводства осетровых - строительство и работа осетровых рыбоводных заводов и нерестово-выростных хозяйств, система ГТС для расширения нерестовых площадей и т.д.) последствия антропогенного «переформатирования» волжской экосистемы и ущерб рыбному хозяйству Астраханского края не компенсировали (да и не смогли бы).

А вопрос о компенсации ущерба собственно экономике Астраханской области от этого накопленного за десятилетия «экологического вреда» никто и никогда не поднимал. Во всяком случае, научно-обоснованного и "осмеченного". Открыть/Комментировать

2021-01-28 16:54:53 [2/2] Основу для сопоставимой оценки финансовой отдачи от "рыбного ресурса" "тогда" и "сейчас" дают сравнительные исследования покупательной способности дореволюционного рубля 1913-14 гг. Один "дореволюционный" рубль, по разным оценкам, стоил от 1500 до 1900 "современных" рублей 2015 года (учитывая инфляцию за последние пять лет, допустимо взять большую оценку в 1900 рублей).

Выбор 1914 года для исторического сравнения имеет несколько преимуществ. С точки зрения общих показателей рыбной отрасли это был хороший, но самый выдающийся год. К этому времени уже сформировалось своя аутентичная хозяйственная ("рентная") система региона (в т.ч. эволюционно, экономически обосновано организовалось пространство - поселения, предприятия, распределение людских ресурсов по территории), была отлажена работа главной и "сервисных" отраслей, стабильно действовали хозяйственные отношения (в т.ч. импорт-экспорт). Стабильно работала рыночная экономика (мотивация частного капитала, рыночная конкуренция, сбыт) - еще не успели, в полной мере, сказаться последствия первой мировой войны.

Исходя из выбранного курса 1:1900, общая стоимость добытой в 1914 году рыбы (в средних ценах на промыслах) составила 58 миллиардов современных рублей (30,7 млн руб. 1914 года), а черной икры - 2,4 миллиарда рублей (1,3 млн руб., соответственно).

Таким образом, объем продукции, производимой рыбным хозяйством региона, за последние 100 лет упал примерно в 7 раз в количественном выражении и в 50 раз в стоимостном выражении.

Так, для сравнения, по данным Астраханьстата, в 2019 году объем отгруженных товаров по виду экономической деятельности "Рыболовство и рыбоводство" составил 1,2 млрд рублей (31,1 тыс. тн в натуральном выражении, в т.ч. 16 тн икры осетровых в аквакультуре), за 11 месяцев 2020 года - 1,1 млрд рублей (41,4 тыс. тн и 14,3 тн, соответственно).

Радикальное снижение стоимости добытой рыбы произошло по причине практического полного исчезновения промыслового потенциала ключевых для рыбного хозяйства региона товарных групп - осетровых, сельди, воблы.

Именно они столетие назад определяли 3/4 от общей стоимости рыбодобычи: красная рыба и черная икра, имея 1,5% объема добычи по весу давали 10,4% общей стоимости рыбодобычи; сельдь - 63% и 49%, соответственно; вобла - 22% и 19%, соответственно; крупный частик (сазан, судак, лещ) - 8% и 15%, соответственно.

Таким образом, половина той рыбы, которая добывается в Астраханской области сейчас, ранее не имела промыслового значения по причине более низких потребительских свойств ("неОДУемые", без установленных квот на вылов - жерех, толстолобик, амур белый, красноперка, карась, чехонь, окунь). А крупный частик (судак, сазан, лещ) и некоторые другие (сом, щука) разрешены только в рамках квот (29,7 тыс. тн в 2019 году) и называются "ценными".

Снижение экономической значимости рыболовства предопределило практически кратное сокращение рыболовецкого флота (и исчезновение пригодного для морского промысла), "свёртывание" сопутствующих отраслей (рыбозаготовка, хранение, рыбопеработка, судоремонт и т.д.), а также сокращение численности занятых в этой сфере - в относительном выражении оно сократилось в 9 раз и сейчас составляет менее 1,0% от общей численности населения региона. По данным Астраханьстата, в 2019 году в рыболовстве и рыбоводстве были постоянно заняты 6,7 тыс. человек (хотя в период путины численность только промрыбаков может возрастать на 2-3 тыс. человек).

Помимо всего прочего, кратно снизились и прямые доходы казны. Так, по данным Астраханского губернского статистического комитета, в 1914 году было выдано разрешений на право рыболовства и боя тюленя почти на 1,0 миллиард современных рублей (505 тыс. руб. 1914 г.), а от "казенных" рыболовных вод было получено дохода на сумму 2,9 миллиардов рублей (1,5 млн руб., соответственно). Открыть/Комментировать

2021-01-28 16:51:18 [1/2] 60 миллиардов рублей в год.

Такой объем продукции в пересчете на "современные" деньги могло бы давать Астраханской области рыболовство (и в разы больше - с учетом стоимости продукции рыбопереработки).

По данным Управления Каспийско-Волжских рыбных и тюленьих промыслов (аналог действующего сейчас Волго-Каспийского территориального управления Федерального агентства по рыболовству) в 1914 году на рыболовных участках, которые преимущественно можно отнести к территории современной Астраханской области, было добыто 282 тыс. тн рыбы, в т.ч. осетровых - 4 тыс. тн (в т.ч. осетра - 2,1 тыс. тн, белуги - 1,0 тыс. тн, севрюги - 0,9 тыс. тн), сельди - 178 тыс. тн (в т.ч. пузанка 21 тыс. тн), воблы - 63 тыс. тн, крупного частика (сазан, судак, лещ) - 22 тыс. тн, другого частика - 15 тыс. тн, а также 181 тн черной икры.

При этом 81% уловов Астраханской губернии давал речной, дельтовый и прибрежный промысел, а морской - лишь пятую часть (19%).

В целом же доля улова на астраханских промысловых участках (для сопоставимости исключены морские и речные участки, относящиеся преимущественно к территории современного Казахстана, морские участки Туркменистана и Дагестана, речные участки Волгоградской области), составляла 95% улова всего Волжско-Каспийского рыбохозяйственного бассейна в живом весе и 91% общего объема уловов в стоимостном выражении.

Вполне естественно, что большая часть рыболовецкого флота, и большая часть занятых в рыбном хозяйстве концентрировались именно здесь.

Так, рыболовецкий флот Астраханской губернии составлял порядка 85% всего флота Волжско-Каспийского рыбохозяйственного бассейна и включал 45 тысяч судов, в т.ч. 46 пароходов, 98 моторных рыбниц и моторов, 50 баркасов, 27 тыс. малых лодок - "бударок" для речного промысла и т.д.

Непосредственно в рыболовстве в 1914 году были заняты 62 тыс. человек - почти каждый десятый (9%) житель региона (численность населения по Астраханской губернии взята без учета населения Царевского уезда, Внутренней Киргизской Орды и Калмыцкой степи), всего в рыбном хозяйстве (включая транспортировку, переработку, надзор) - каждый шестой житель (94 тыс. человек - 14%).

Являясь системообразующей, отрасль распространяла свое влияние значительно шире: стимулировала развитие судостроения и судоремонта, бондарного ремесла, частного извоза, торговли.

Кроме того, поскольку значимой была сезонная трудовая миграция (в некоторые годы 19 века население Астрахани с весны и до осени за счет "трудовых мигрантов" могло вырастать на треть; в 1914 году - на 30 тыс. чел., при численности населения города в 156 тыс.), она обеспечивала горожанам массовый доход от сдачи жилья внаём, а также востребовала развитие гостиниц и доходных домов.

В любом случае, почти вся добытая рыба стекалась в Астрахань (малая часть - в Красный Яр), которая в то время являлась и центром рыбозаготовки и рыбопереработки и транспортно-логистическим "хабом", откуда в том числе и готовая (переработанная) рыбная продукция отправлялась в другие регионы.

В частности, с пристаней Астрахани в Нижний Новгород - крупнейшую ярмарку центральной России - в 1914 году было отправлено 19 тыс. тн рыбной продукции, в Царицын - 54 тыс. тн, Саратов - 14 тыс. тн, Казань - 11 тыс. тн, Пермь - 5 тыс.тн и т.д.

В том числе было отправлено: "малосола" разной рыбы 44 тыс. тн, "малосола" красной рыбы - 2 тыс. тн, разной сухой рыбы - 7 тыс. тн, сельди - 71 тыс. тн, воблы - 7 тыс. тн, черной икры зернистой - 193 тн, паюсной - 159 тн и т.д. Открыть/Комментировать