Объясняю более подробно по поводу необходимости управляемого К | Аркадий Малер

Объясняю более подробно по поводу необходимости управляемого Контрмайдана. Один из самых главных, самых базовых, самых впечатляющих мифов Модерна – это миф априори справедливого народного восстания, переходящего в революцию и последующее преображение всего мироздания. Если в традиционном обществе сама идея какого-либо восстания против власти воспринималась как демонический бунт против раз и навсегда установленного миропорядка, а в христианской традиции первым бунтарем был люцифер, то в секулярной парадигме Модерна бунты, восстания и революции – это необходимое и неизбежное благо на пути к эмансипации всего человечества и установления всеобщей “свободы, равенства, братства”. Множество государств Модерна, начиная с США и Французской республики, родились именно в “очистительном огне” революции и воспринимают ее как осевое событие мировой истории. Главная икона Модерна – это романтическая «Свобода, ведущая народ» Эжена Делакруа, не оставляющая сомнений в абсолютной правоте и неизбежности своей победы. Тем более это касается государств с леворадикальной идеологией, начиная с СССР, где собственные революции возводились в космогонические симфонии – до них была сплошная тьма и застой, и только с ними началась эпоха света и неуклонного движения вперед и вверх.

Поэтому, когда почти любой современный человек, чье сознание в определяющей степени сформировано культурой Модерна, видит любую картинку, где некий “народ” выходит на протест против некой “власти”, то он практически во всех случаях автоматически сочувствует этому протесту, заведомо отождествляя себя с этим “народом” и противопоставляя себя этой “власти”. Кстати, так каждый может проверить самого себя – если вы видите некую фотографию, где некая полиция разгоняет манифестацию неких молодых людей, и, выбирая между ними, вы сразу поддерживаете манифестантов, то вы не просто жертва Модерна, вы ментально “левый”, какие бы взгляды вы не декларировали. Все вменяемые современные политики, политологи и политтехнологи все это прекрасно знают и поэтому при каждом удобном случае эксплуатируют этот базовый миф, противопоставляя неугодной им власти некое “народное восстание”, которое автоматически поддержит “весь народ”.

Обратим внимание, что именно на этом погорел унылый ГКЧП в августе 1991 года, когда вопреки собственной идеологии он воспринимался, как неповоротливый оплот угрюмой ретроградной диктатуры, против которой наконец-то восстал “свободный народ” – причем весь народ, во всем его многообразии. Никакого иного, альтернативного “народа”, готового столь же смело выйти на защиту ГКЧП не было, поэтому чисто схематически, на уровне незамысловатого политического лубка, все это выглядело как типичная революция снизу, хоть и относительно бескровная. В октябре 1993 года ситуация была принципиально иной, потому что даже самые радикальные сторонники Верховного Совета понимали – это уже не восстание “всего народа” против “всеми ненавидимой” власти, а только лишь одной части (пускай даже большей части!) народа против не только власти, но и другого народа, параллельно мобилизовавшегося у здания Моссовета на Тверской. Если в 1991 году была только одна толпа, то в 1993 году было две толпы – и поэтому изначальный “вертикальный” конфликт власти и “народа” очень быстро превратился в “горизонтальный” конфликт одной части народа с другой частью народа. То же самое происходило в 2012 году, когда “либеральное” Болото некоторое время имитировало массовое народное восстание и почти узурпировало улицу, но вскоре отмобилизовалась антилиберальная Поклонная, и монополия “либералов” на улицу была сорвана. Зажигательные перепалки восставших по “вертикали”, с властью, очень быстро превратились в перепалки по “горизонтали”, со сторонниками власти, которые на самом деле не столько поддерживали именно эту власть, сколько выступали против именно этой оппозиции.