2. Именно потому, что негласной идеологией нашего государства | Аркадий Малер

2. Именно потому, что негласной идеологией нашего государства остается патриотизм ради патриотизма, наша власть до сих пор не сформулировала сущностные причины наших разногласий с Западом. Если наш конфликт с Западом сводится только к тому, что он на нас каким-либо образом нападает, например, расширяет НАТО на восток и окружает Россию антироссийскими режимами, то тогда это не более, чем чисто геополитический конфликт за выживание и доминирование. Иными словами, есть просто два рядоположенных этнокультурных мира, Россия и Запад, у них общие ценности, общие ориентиры, общее видение основных смыслов человеческой истории, но из-за банальной гордыни и борьбы за существование Запад притесняет Россию, а Россия защищается, как может. В таком случае возникает все тот же вопрос: почему каким-либо людям и целым странам, не идентифицирующим себя ни с Россией, ни с Западом, обязательно нужно быть именно за Россию? Справедливости ради стоит заметить, что в последние годы наша власть все-таки формулирует некоторую специфику российской политической позиции в противовес Западу – это отстаивание т.н. традиционных ценностей. И в этом федеральном послании президента одна из этих ценностей очень точно сформулирована, причем с ссылкой на Священное Писание: это ценность семьи, основанной на браке мужчины и женщины, в отличие от западного признания прав всевозможных ЛГБТ. (“На полях” замечу, что это и есть та самая постсекулярность в чистом виде, когда президент секулярного государства, как ни в чем не бывало, ссылается на какие-либо религиозные скрижали и большинство граждан это никак не удивляет) И хотя вся эта антисодомная тематика может показаться уже весьма приевшейся и надуманной, на самом деле она крайне важна, потому что в конечном счете это вопрос не о какой-то абстрактной “морали и нравственности”, а вопрос о природе человека как такового, антропологический вопрос. Однако заметим, что это единственный пункт реального ценностного противоречия России и Запада, на который периодически указывают наши высшие чиновники, начиная с самого президента. Неужели, действительно, всевозможная конфронтация России и США, России и Великобритании, России и Евросоюза, в конце концов, России и Украины сводится именно к конфликту гетеросексуальности и гомосексуальности, нормы и аномалии? Или на этом существенном пункте список наших ценностных противоречий все-таки не ограничивается?

3. Во всей речи президент сослался только на одного авторитета – легендарного имперского премьер-министра Петра Аркадьевича Столыпина, утверждавшего, что “В деле защиты России мы все должны соединить, согласовать свои усилия и права для поддержания одного исторического права — права России быть сильной”. “Право быть сильной” – это продолжение темы патриотизма ради патриотизма. Но вот что совершенно замечательно – это сам факт ссылки на политика исключительно право-консервативных взглядов, что лишний раз убеждает в отсутствии каких-либо планов на идеологическую ресоветизацию со стороны Кремля. Действительно, если бы Путин хотел как-либо потворствовать “красному ренессансу”, то зачем тогда в столь долгожданной речи ссылаться не на пять-шесть-семь советских кумиров, а на одного царского “реакционера”, вызывающего явную идиосинкразию у всех “красных”? Не Ильин, так Солженицын, не Солженицын, так Леонтьев, не Леонтьев, так Столыпин – и это не только обнадеживает, а просто радует. Да, это очень важно – кого цитирует, на что ссылается, кого ставит в пример первое лицо страны. А когда в стране нет официальной идеологии, то приходится довольствоваться хотя бы этим.