Но одно дело – затянувшийся ступор в наступлении, хоть на три | Аркадий Малер
Но одно дело – затянувшийся ступор в наступлении, хоть на три месяца, хоть на три года, а совсем другое дело – череда абсолютно неожиданных и эмоционально неоправданных отступлений за несколько часов и дней. Когда ставшая уже привычной за пол года граница досадной стагнации вдруг извращается в обратную сторону унизительного поражения и никто не гарантирует, что это всего лишь временный вывих, а не начало обратного движения вспять. Подчеркну, я говорю сейчас с позиции человека, очень далекого от каких-либо военных премудростей, просто смотрящего на карту и сравнивающего соотношение границ двух государств – а именно так смотрят на всю эту историю 99% обычных русских патриотов, поддерживающих и Кремль, и СВО, и готовых очень долго терпеть и ждать великой Победы, но именно Победы, а не поражения, тем более никак не объяснимого и уж точно никак не предвиденного. Если еще весной модно было говорить о том, что самое опасное состояние - это рутинизация войны, то теперь оказывается, что есть еще более опасное, неизмеримо более опасное состояние - это рутинизация поражения. Когда сама мысль о поражении станет не то что возможной, а именно привычной, обыденной, неизбежной. Что уже очень скоро начнет происходить в головах самых оптимистичных сторонников СВО, если в самое ближайшее время граница фронта не сдвинется на запад настолько заметно, чтобы это можно было увидеть на обычной карте мира. И если кто-то возразит, что такие пожелания совершенно безответственны и циничны, то я отвечу, что не было ничего более безответственного и циничного, чем за считанные часы оставить несколько русских городов, населенных доверившихся сегодняшней России русскими людьми, над которыми теперь издеваются в застенках СБУ. Не хотите про карты – давайте про людей, пока еще живых или уже мертвых.
А во всем остальном я очень надеюсь на “хитрый план”, особенно когда этот план работает. Но еще больше я надеюсь на то, что сегодняшняя Россия, при всех наших грехах и пороках, все-таки менее не угодна Богу, чем так называемая Украина.
