Получи случайную криптовалюту за регистрацию!

Тут в комментах пишут, что возможно обвиняемый хороший актёр. | Анонимный прокурор

Тут в комментах пишут, что возможно обвиняемый хороший актёр. И цель этого спектакля – добиться условки. Я не спорю, что так оно и могло быть, но в этом случае играл он очень убедительно.

Вообще, эмоции решать не должны, и здесь у меня была определённая логика. Я считаю, что в ситуациях, когда речь идёт о возмещении ущерба потерпевшему, условный срок – отличный механизм для защиты его прав. Так, если в течение испытательного срока осуждённый от уклонился от возмещения вреда, то уголовно-исполнительная инспекция идёт в суд с представлением о продлении испытательного срока. Если после этого осуждённый так и не возместил вред, инспекция выходит уже с представлением о замене условного срока на реальный. В этих процессах присутствует и прокурор.

Таким образом, у осуждённого появляется серьёзный стимул возместить потерпевшему вред, ведь речь идёт о его свободе. И если этот осуждённый не судимый, у него положительный бэкграунд, есть работа и прочные социальные связи, он, скорее всего, сделает всё, чтобы не попасть в места лишения свободы.

Когда такой человек лишается свободы, то потерпевшие в этот период, с большой долей вероятности, не получат ничего. Заработать в наших колониях не просто. Далее, по выходе на свободу, у него появится огромный соблазн забить на возмещение вреда, бегать от приставов и работать в чёрную. Ведь наказание он уже понёс. Так что потерпевшие в этом случае, скорее всего, остаются ни с чем.

Поэтому лично я считаю, что таким как этот парень, даже если он искусно отыгрывает роль раскаившегося, не место на зоне. По крайней мере пока у него есть обязательства по возмещению вреда. Условный срок является наиболее справедливым в данной ситуации и позволяет в полной мере защитить и восстановить права потерпевших.

Ну и по поводу нарушения указания прокурора, который требовал реального лишения свободы. Когда я объяснил ему что происходило в суде и логику своего выступления, он сказал: "А, ну ладно".