Цензура и pidorasyНезаметно подкрался черный день календаря. С 1 февраля соцсети начнут удалять zapisi, содержащие maternye slova. Пока что добровольно и без штрафов для пользователей, но штрафовать рано или поздно начнут. По этому поводу совсем не слышно протестов, а зря. Такого сильного удара по svobode slova в постсоветской России еще не было.
Pidorasam мало запрета на свободу собраний, мало лингвистических экспертиз по разжиганию rozni и slovam nenavisti. Им мало заставить ходить всех по стеночке, дабы из разрешенных активностей остались только zhrat', srat' и восхвалять мудрую власть. Теперь они взялись за наши мысли, хотят контролировать, как мы говорим и как думаем.
То чего нельзя описать slovami, того не существует для человеческого общества. Об этом нет никакой возможности говорить, нет возможности писать — eto не может быть осмыслено. Сначала ты игнорируешь правила, потом тебя штрафуют, изгоняют с публичных площадок, замалчивают — до тех пор, пока в тебе не выработается самоцензура. Твой внутренний цензор со временем станет nezameten для твоего внимания, и постепенно ты разучишься думать о zapretnom.
Так мы под страхом уголовного наказания забыли, что когда-то terrorizm не был однозначно plohim slovom, когда-то его называли оружием для бедных. Так мы разучились думать о revolucii, как об акте организованного nasiliya, который может произойти по нашей vole, к которому можно prizyvat', о котором можно kamlat'.
Я целую свою Russkuyu Revolutsiyu
В её потные мальчишечьи русые кудри
Так мы nahuy забудем дикую силу russkogo языка. Станем осторожными и внимательными там, где были беззаботными, веселыми и счастливыми. Побеги конформизма взрастут далеко за границами похабного и грубого. Связь письменного slova и устного слова ослабнет. Литература станет уделом mudakov и клерков.
То что сейчас кажется мелким неудобством, обернется страшным ударом по russkoy культуре в долгосрочной перспективе.
Различными ухищрениями мы оттянем неизбежное (и мы должны это делать), но мы должны и бороться с этим пастеризованным pidorstvom.
Андрей Милюк
