Получи случайную криптовалюту за регистрацию!

КАМЕРТОН. Литературный и исторический журнал

Логотип телеграм канала @webkamerton — КАМЕРТОН. Литературный и исторический журнал К
Логотип телеграм канала @webkamerton — КАМЕРТОН. Литературный и исторический журнал
Адрес канала: @webkamerton
Категории: Книги
Язык: Русский
Количество подписчиков: 14.11K
Описание канала:

Литературный процесс и движение общественной мысли.

Рейтинги и Отзывы

2.00

2 отзыва

Оценить канал webkamerton и оставить отзыв — могут только зарегестрированные пользователи. Все отзывы проходят модерацию.

5 звезд

0

4 звезд

0

3 звезд

0

2 звезд

2

1 звезд

0


Последние сообщения 4

2022-06-23 08:25:11 Апофигей рагулизации страны Майдании, или Запретить всю русскую литературу
Автор статьи: Михаил КОРНИЕНКО

Ошибочно полагать, что все это произошло одномоментно и связано исключительно со специальной военной операцией по демилитаризации и денафикации превратившейся в Майданию Украины…

Рабочая группа при Министерстве образования, которое часто сокращают до Минобраз, а еще чаще называют Минбезобразом, рекомендует убрать из школьной программы произведения Александра Пушкина, Михаила Лермонтова, Александра Грибоедова, Федора Достоевского, Льва Толстого, Ивана Тургенева, Дениса Фонвизина, Ивана Крылова, Николая Некрасова, Ивана Тютчева, Афанасия Фета, Ивана Бунина, Антона Чехова, Александра Куприна, Владимира Короленко.

Под запрет попадают Анна Ахматова и Марина Цветаева, Александр Блок и Владимир Маяковский, Сергей Есенин и Борис Пастернак, Осип Мандельштам и Арсений Тарковский, Василь Быков и Борис Васильев, Константин Симонов и Михаил Шолохов, Валентина Осеева и Людмила Улицкая, Гавриил Троепольский и Рувим Фраерман, Валентин Распутин, Анатолий Кузнецов, Виктор Некрасов, Юрий Олеша и его земляки-одесситы Илья Ильф в комплекте с Евгением Петровым.

Под раздачу попали даже былинные Илья Муромец с Соловьем Разбойником, как впрочем, и все былины.

Единственный, кому «повезло» – это крымско-татарский писатель Таир Халилов, которого из курса зарубежной литературы перенесут в курс украинской. И частично «повезло» Николаю Гоголю, которого тоже перенесут в украинскую литературу, предварительно купировав «Ревизор», «Нос» и «Шинель», а остальное будут читать в переводе на украинский язык, нужно заметить, в довольно-таки кривом переводе.

Каждому такому нововведению сопутствуют мотивировки: «военная агрессия, разгрузка программы», «модернизация программы за счет современных произведений для детей и подростков» и что самое примечательное – «замена на произведения, которые являются шедеврами мировой литературы». Последняя мотивировка, к слову, среди прочих относится и к произведениям Александра Сергеевича Пушкина.

Ошибочно полагать, что все это произошло одномоментно и связано исключительно со специальной военной операцией по демилитаризации и денафикации превратившейся в Майданию Украины.

Это лишь кульминация, апофеоз, плавно перетекающий в апофигей, закономерный итог пути украинского образования длиной в три десятка лет. Последовательного пути по выхолащиванию, пути по уничтожению общей культуры и истории, причем не только с Россией, но и со всеми бывшими республиками СССР.

В качестве справки: рагуль – некультурный, примитивный, тупой человек, деревенщина; используется на Западной Украине как ругательство, безотносительно к национальности. Соответственно, рагулизация – это процесс превращения людей в рагулей.

#Столицыиокраины


Размещено на сайте webkamerton.ru в рубрике «Столицы и окраины». Июнь 2022


Подписаться Предложить статью
48 views05:25
Открыть/Комментировать
2022-06-23 08:22:47
Апофигей рагулизации страны Майдании, или Запретить всю русскую литературу

Ошибочно полагать, что все это произошло одномоментно и связано исключительно со специальной военной операцией по демилитаризации и денафикации превратившейся в Майданию Украины…

Продолжение

#Столицыиокраины

Подписаться Предложить статью
50 viewsedited  05:22
Открыть/Комментировать
2022-06-23 06:25:32 Город к тому времени был уже оккупирован. Произошло это 19 июля 1942 г. Немецкая военная техника вошла в город ранним утром, разбудив рычанием двигателей жителей. Люди сквозь окна смотрели на противника, который триумфально двигался по улицам. Чуть позже в город вошла и вражеская пехота. Началась новая глава жизни города, которому судьба уготовила горькую чашу оккупационного режима: https://webkamerton.ru/2022/06/nesbyvshiesya-mechty-vasiliya-bondareva
70 views03:25
Открыть/Комментировать
2022-06-23 06:25:32 Несбывшиеся мечты Василия Бондарева

Павел ЖУКОВ

Как и многие советские мальчишки, чье детство пришлось на 1930-е годы, Василий Иванович Бондарев мечтал стать летчиком. Но Великая Отечественная война заставила парня встать на защиту Родины.

Малой родиной Василия Ивановича Бондарева является небольшое село Тишкино, расположенное в Ростовской области. А родился будущий молодогвардеец 18 мая 1924 года. Простая крестьянская семья Бондаревых жила небогато. И в 1930 г. Иван Емельянович и Прасковья Титовна приняли важное решение – вместе с детьми Александрой и Василием они обосновались в селе Талое, что в Сорокинском районе (с 1936 года – Краснодонский район).
Отец трудился на одной из шахт города, а мать занималась домашним хозяйством. Дети же учились в местной начальной школе. Но 1937 г. Бондаревы переехали в соседнее село – Первомайку. И Александра с Василием начали учиться в школе № 6.
Александра была старше брата на два года, но по характеру они практически не отличались. Оба были серьезными, рассудительными и очень общительными. Эти качества помогали им быстро заводить новые знакомства. Василий с детства отличался аккуратностью. Это касалось не только внешнего вида, но и его школьных принадлежностей. Его книги и тетради все были в образцовом порядке.
Хотя Иван и Прасковья Бондаревы звезд с неба не хватали, они старались привить своим детям любовь к чтению. И у них это получилось. Василий очень много читал. Любую свободную минуту он старался провести вместе с любимой книгой. Сначала его увлекали личности из прошлого. Он досконально изучил биографии лидеров декабристского движения. Затем переключился на выдающихся военачальников: восторгался Суворовым, Кутузовым и Нахимовым. После мальчишка читал о революции и большевиках. А немного позже в его жизни появилась сильная любовь – небо. Как и многие советские мальчишки, чье детство пришлось на 1930-е годы, Василий мечтал стать летчиком. А его «путеводной звездой» стал летчик-испытатель и Герой Советского Союза Валерий Павлович Чкалов. Василий мечтал, что когда-нибудь он тоже сможет совершить подвиг – без посадки пролететь из Москвы в Америку через Северный полюс.
Поскольку Иван Емельянович был мастером на все руки, то и своего сына он приобщил к трудолюбию. Василий часто что-нибудь мастерил, а также помогал матери по хозяйству: стирал вещи, мыл полы, убивал в доме. Научился шить и самостоятельно, без помощи взрослых, смог перешить себе пиджак.
Естественно, в школе Василий был на очень хорошем счету. Его часто ставили в пример другим ученикам. Но парень относился к этому совершенно спокойно. В 1940 г. в его жизни произошло важное событие – Бондарева приняли в ВЛКСМ.
Мечта о небе не давала парню покоя, но реализовать ее у него так и не получилось. Окончив восьмой класс, он стал учиться на курсах комбайнеров и трактористов в совхозе «Первомайский». И здесь Василий стал одним из лучших учеников. Ему нравилась техника, с ней он был на «ты». И поэтому с теоретической частью проблем у Бондарева не возникло. На «отлично» он справился и с практикой. Он быстро «подружился» с трактором.
Началась Великая Отечественная война. События на фронтах развивались стремительно. Враг рвался на восток, захватывая все новые и новые территории. Летом 1942 г. враг уже основательно хозяйничал на Донбассе. Жители Краснодона с тревогой ждали появления врагов. Те, у кого была возможность покинуть город, сделали это. Но почти все горожане остались. Все-таки люди до последнего надеялись, что оккупанты будут остановлены Красной армией.
Когда началась война, Василий вместе с друзьями часто устраивал концерты для раненых советских солдат в госпиталях. А в начале июля 1942 г., когда стало понятно, что оккупации точно не избежать, началась официальная эвакуация горожан. Все семейство Бондаревых решило уйти. Но у них не получилось, поскольку у станции Романовской, откуда уходили эшелоны с людьми, уже хозяйничали немцы. Пришлось вернуться в Краснодон.
66 views03:25
Открыть/Комментировать
2022-06-23 06:22:19 «Мотив движений всего повсюду…»

Иван ГОЛУБНИЧИЙ

Дмитрий Милов. «В августе». Стихи. – М.: Издательский дом «Научная библиотека», 2022.

Говорить о современной поэзии в целом, как об органичной части бытия, сегодня непросто – литературное пространство разорвано и сегментировано, иерархия ценностей и критерии мастерства размыты, да и само место художественного творчества в нынешней жизни имеет неопределённый характер. Те тенденции, которые рассматриваются критикой в литературных изданиях, зачастую имеют искусственное происхождение и подчас не совсем творческую мотивацию. Поэтому серьёзный разговор о современном литературном процессе, вероятно, состоится ещё не скоро. Но есть творчество конкретных поэтов, отмеченное печатью истинного вдохновения и мастерства, и с этим творчеством мы имеем возможность соприкасаться и говорить с читателем – ценителем русского поэтического слова. Следует напомнить, что, несмотря на дух нынешнего времени – дух отчуждённый и отчуждающий, – подспудно в душе нашего народа вызревают творческие силы, которые находят выражение в стихах талантливых авторов. Один из таких авторов, ярко и своеобразно отражающих образ эпохи, талантливый русский поэт Дмитрий Милов представляет читателям свою новую книгу стихов.
Традиция Серебряного века завещала нам некий эталон поэтического сборника, небольшой по объёму, но отмеченный высокой концентрацией образности, чувства и мысли. Таким образом, сборник представляет собой концептуальное единство, художественную и логическую завершённость, превращаясь из произвольного собрания стихотворений в самостоятельное произведение искусства. Дмитрий Милов идёт именно этим путём, формируя книгу по принципу минимализма, стремясь прежде всего к тому, чтобы концепция сборника была доступна для восприятия и целостного впечатления. Его стихи отличает пронзительная исповедальность содержания, афористичность в выражении мыслей, музыкальность звучания, высокая культура литературного языка.
Дмитрий Милов творит на стыке традиции и новаторства, что всегда присуще истинному таланту. Его стихи, как правило, небольшие по объёму, несут в себе гармоничную сбалансированность формы и содержания, предполагая читателя взыскательного и подготовленного. В его поэзии ярко выражены лирическое и философское начала – именно так, в органичном взаимодействии, дополняющие друг друга.

Каким бы ни был
Твой путь вначале,
Придёшь ли к небу,
К земле ль причалишь,
Мотив движений https://webkamerton.ru/2022/06/motiv-dvizheniy-vsego-povsyudu
Всего повсюду...
60 views03:22
Открыть/Комментировать
2022-06-23 06:20:00 Примером такого поступка может стать поведение сообщества феминисток, оставленных своим Фондом Генриха Бёлля (Фонд запрещен в России) и немедленно сформировавших движение ФАС, вполне экстремистское: «Феминистки сегодня – одна из немногих активных политических сил в России. Власти долго не воспринимали нас как политическое движение, и поэтому мы временно оказались в меньшей степени затронуты репрессиями, чем другие. Более 45 феминистских групп действуют по всей стране, от Калининграда до Владивостока. Мы призываем феминистские группы и отдельных феминисток присоединиться к Феминистскому Антивоенному Сопротивлению и объединить силы по борьбе с войной и развязавшим ее правительством»: https://webkamerton.ru/2022/06/zachem-zapadu-ssorit-uekhavshuyu-tvorcheskuyu-intelligenciyu-s-ostayuscheysya
73 views03:20
Открыть/Комментировать
2022-06-23 06:20:00 Зачем Западу ссорить уехавшую творческую интеллигенцию с остающейся?

Инесса ЦИПОРКИНА

Сложности нашей уехавшей интеллигенции с адаптацией на Западе, о которых пишет «Взгляд», свидетельствуют о скором переформатировании и реорганизации этой разрозненной и аморфной среды. Возможно, в результате мы вскоре узнаем ее совершенно с другой стороны. Начался процесс реорганизации с того, что местная творческая среда не пожелала уступить пришлым чужакам ни пяди родного культурного пространства.
Когда эмигрировавший с громким хлопаньем дверью российский кинокритик Антон Долин сделал попытку навести мосты в жюри международных кинокритиков от Латвии, Рижский международный кинофестиваль обвинил Долина в колонизаторских намерениях по отношению к Латвии, запретив представлять эту страну. Попытка укорениться в новой почве провалилась.
Истории Чулпан Хаматовой и Марины Овсянниковой (клянущейся сегодня, что она на самом деле Ткачук) давно стали примером того, как русской эмиграции назначили цену и потребовали немедленных выплат. Без всякой оглядки на то, что клиент ничего не брал и даже, наоборот, принес некоторую пользу своим новым хозяевам. Тот, кто берет под свое покровительство эмигрировавшую из России творческую прослойку, никогда не остановится в своих притязаниях, так и будет требовать всё новых и новых услуг.
Так, Херманис перед премьерой спектакля с Чулпан Хаматовой объявил, что журналисты, которые придут на спектакль, «своим присутствием автоматически заявляют, что безоговорочно осуждают агрессию России в Украине и признают Путина военным преступником». И теперь бывшая русская (по принадлежности к русской культуре, не по национальности) актриса выступает в роли вербовщика, играя в спектакле для «автоматически заявивших» о своем предательстве России. Ее надежды вернуться в Россию растаяли, полагаю.
Бывший русский (по тому же параметру принадлежности к культуре) певец Андрей Макаревич, заявил, что России в России больше нет, что уехавшие и есть Россия. А на российской земле, надо понимать, остались одни «орки». Получается, интеллигентным людям нужно формировать «Россию в изгнании» и ставить ее в вечную оппозицию к той, которая, веря макаревичам, уже больше не Россия. Гельмановское «Словоново» было попыткой объединения «России в изгнании».
Попытки влиться в новую среду, стать в ней своим, а там и ведущим представителем культуры тесно соседствуют с намерением возглавить всех и вся. Как верно заметила в статье «Взгляда» Елена Калашникова, новые «отцы русской демократии» Гарри Каспаров и Дмитрий Гудков «взялись выдавать верифицированным либералам документы “хорошего русского”»: «Чтобы пройти отбор, требуется сделать ряд заявлений, подводящих присягнувших под статью российского УК. Тогда Гудков с Каспаровым готовы лоббировать интересы “хороших русских”», чтобы им выдали банковские карты и перестали попирать в правах».
Эти предложения не столько сплачивают, сколько, наоборот, разобщают россиян и бывших россиян, недовольных политическим курсом России, военной спецоперацией, правительством, режимом, согражданами и даже, казалось, самим климатом нашей родины. Они разделяют эту категорию населения на уберменшей и унтерменшей в лучших традициях Третьего рейха. И на роль людей второго сорта норовит назначить своих же, вчерашних коллег, друзей и родственников.
Неудивительно, что назначенные «плохими русскими» возмущены. Было бы странно, если бы они почувствовали себя удовлетворенными ролью «плохих русских», которых Запад подвергает гонениям и остракизму. Почему-либо оставшиеся в России представители оппозиции после предложения Каспарова обнаружили, что теперь им необходимо доказать: они достойны «аусвайса». Россиян, недовольных политикой правительства, подталкивают к нарушениям законов — от административных правонарушений вроде саботажа на рабочем месте (если учесть обычные места работы этих деятелей, самым серьезным ущербом станет то, что они старательно внушают студентам в ходе преподавания) до более существенных поступков (главным образом в форме несанкционированных митингов и уклонения от уплаты налогов).
68 views03:20
Открыть/Комментировать
2022-06-23 00:12:21 потом баян – и сжимались, разжимались меха, отцовские пальцы бегали по круглым кнопочкам, которые выпускали на волю звук за звуком, и мелодии то хрипловато вздыхали, то переливались, как рябь на речной воде, летом, под лунным светом,–
и, конечно же, пианино, чтобы я в свои школьные годы тоже учился музыке, –
и отец на всех на них, наших домашних музыкальных инструментах, попеременно, под настроение, но довольно-таки регулярно, – играл.
Он хорошо, нет, здорово, с чувством, играл на гитаре, на любой, коли случай представится, шестиструнной и семиструнной, –
помню, помню в руках отцовских эти простенькие, фабричные, вроде чуть скруглённых восьмёрок, желтоватые и потемнее, скользким лаком слегка сверкающие, отражающие лучи солнца, бьющего к нам в окошко сквозь листву, если это было днём, а то электрический свет, если вечер стоял, гитары! – берёт он вначале аккорд, потом ещё и ещё аккорды, слегка рокочущие, как будто бы воздух щекочущие, певучие, гармоничные, полнозвучные, не тепличные, струны перебирающие, за живое их задевающие, – и вот уже из рокотания, из струнного бормотания вырастает, встаёт мелодия, вся искрясь, глубоко дыша, и звучит до того естественно, свободно и непосредственно, что ликует и радостью полнится причащённая тайн душа, –
играл он, легко, уверенно, с мастерством немалым, на домре, – и звучала домра негаданным откровеньем, очнувшись вдруг от своей дремоты приевшейся, немоты своей опостылевшей, – и узоры струнные множились, образуя звучащий круг, –
он играл и на аккордеоне, – и клавиши оживали, рождая звучание новое, и вздрагивали басы, и вспыхивало за гранью напевной воспоминанье о чём-то, чему названья не ищешь в плену красы, –
мог играть он и на бандуре – тихонько, в светлой печали, напевая при этом старые украинские песни, думы.
Он замечательно пел.
Песней – жил. Песней – знал. Песней – верил.
У него был не просто хороший, а особенный, настоящий, то есть редкостный, может быть, даже и получше, чем у Козловского, украинский именно, то есть отличающийся от российских чем-то светлым, невыразимым, западающим в душу, волшебным и тревожным, словом, таким, как закаты в степи, когда листья дышат воздухом пряным широко и легко, и травы, разомлевшие среди зноя, расстилаются далеко, по холмам и балкам, куда-то к югу, к морю, и реки плещут щедрой влагой по перекатам, разливаются вдоль скалистых, в рудных жилах, крутых берегов, и щебечут какие-то птицы, и поют на селе девчата, и криница ближняя тянет неуклонно к себе – напиться всласть – холодной, мягкой воды, и вздымается куполом звонким над землёй исполинское небо, на котором позже зажгутся звёзды крупные, а пока в нём подсвечены облака заходящим солнцем, и сердце замирает от изумленья перед чудом живой природы, перед будущим, – ну а в прошлом здесь немало чего бывало, – но зачем теперь, на закате, о таком устало вздыхать? – вот и смотришь вокруг, и дорог белый свет, и полынный горек стебелёк, и края степные благодатны и велики, безграничны, да, так точнее, всяких прочих земель вернее, и с младенчества мне близки, – небывалый, чистейший голос. Чудесный, мягкий, звучащий задушевно, лирично, тенор: https://webkamerton.ru/2022/06/otec
94 views21:12
Открыть/Комментировать
2022-06-23 00:12:21 Отец

Владимир АЛЕЙНИКОВ

…Он был невероятно музыкален, мой отец, как-то грандиозно, всеобъемлюще музыкален, музыкален – весь, целиком, настолько зримо, и слышимо, и очевидно, так щедро, так впечатляюще, так сказочно и загадочно, что порою (особенно в те минуты, а то и часы, когда ощущал он прилив долгожданного, драгоценного вдохновения, и музыка изливалась из глаз его, словно сияние, и всё озарялось вокруг этим редкостным, дивным сиянием, и всё совершенно, в доме, во дворе, в саду и на улице, на что лишь взглядывал он, к чему он едва прикасался, тут же преображалось, начинало мгновенно жить какою-то новой, особенной, исполненной высшего смысла, пленительной, чистой жизнью), мне казался он то ли выходцем из каких-то неведомых стран, то ли впрямь лучезарным пришельцем из далёких, прекрасных миров, то ли попросту воплощённой в нём, конкретном, родном человеке, частицей в нём отражённого, вечно звучащего космоса, – и слух у него, слух – дух, слух – свет, слух – сплошное творчество, слух – жречество, слух – волшебство, как мне теперь представляется, был именно уникальным, другого слова не скажешь, поскольку определений для чуда в природе нет, слух – празднество, слух – постоянство, сквозь время и сквозь пространство, вне всякого самозванства, смутьянства и вольтерьянства, слух истинный, несомненный в своей правоте сокровенной, был, безусловно, лучше хорошего – моего.
Самоучка, он как-то естественно, как заправский профессионал, так, что многие были уверены, что учился всерьёз он музыке, играл на многих – да, многих, вот что было совсем удивительно, существующих, чуть ли не всех, и вот это уж вправду загадка, небывалый уж точно случай, – музыкальных, послушных ему, чародею, звучавших таинством откровения, инструментах.
В нашем доме – помню это с детства – были:
скрипка, легчайшая, изящная, вишнёвого цвета, сделанная однажды, под настроение, по вдохновению, по наитию, по чутью, самим отцом, созданная им, сотворённая – так вернее, – на которой отец, вскинув её левой рукой к подбородку, а правой рукой тут же плавно и свободно взмахнув гибким, тоненьким, будто прочерчивающим в воздухе узкую волосяную полоску, смычком, – играл, слегка покачиваясь в такт льющейся музыке всем своим статным, поджарым корпусом, оставаясь при этом на месте, как заворожённый, – и лицо его становилось задумчивым, грустным, он был уже не здесь, а где-то совсем далеко, там, в мыслях своих, в своей музыке, – так мне казалось, – и глаза его, светлые, жемчужно-серые, с просвечивающей гoлубизной, точно такого же цвета, как небо осенью в наших краях, осенью, в октябре, когда он был рождён, осенью, которую так он любил, теплели, грустнели, светились, сквозь полуопущенные, миндалевидные веки с густыми, пушистыми ресницами, каким-то вечерним, осенним светом, словно из Тютчева, стихи которого он так ценил, понимал и всегда близко к сердцу принимал, и чёрные брови его взлетали высокими дугами, и хрящеватый, с горбинкой, нос как-то резко обозначался, и я видел, как перекатывались под кожей у него на щеках желваки, и острый кадык иногда, внезапно, судорожно вздрагивал, и отец то опускал пониже, почти на грудь, свою точёную, хорошо вылепленную, гордую голову, то поднимал её, – и в лице его, во всём его облике, вдруг проявлялась, вспыхивала благородная, мужская, степная красота, и видна была в нём эта древняя, козацкая, запорожская порода, – и что он там, в грёзах своих и в музыке своей, прозревал, не знал я тогда, а теперь уже не узнаю, –
и была балалайка, играя на которой, отец преображался, чуть ли не до неузнаваемости, – нет, разумеется, был он узнаваем, но какой-то весёлый стих находил на него, весёлое, удалое настроение охватывало его, а с ним и всех домашних, – вот он и наигрывал, вот он и ударял по трём балалаечным струнам, да так лихо, с таким азартом, что смотреть было на него любо, –
мандолина – и с ней иной тон, иное настроение, иная музыка, лирического склада, – и звучали неаполитанские мелодии, звучало нечто сердечное, нежное, щемящее, трогательное, –
88 views21:12
Открыть/Комментировать
2022-06-22 20:53:50 Der Krieg gegen die Ungeimpften ist verloren
https://tkp.at/2022/06/22/der-krieg-gegen-die-ungeimpften-ist-verloren/
114 views17:53
Открыть/Комментировать