Много было сыграно и киномузыки, но так, чтобы в зале сидел сам композитор, да еще и Эдуард Артемьев, — впервые. По словам Мориса Николаевича, изучение его партитуры сродни погружению в океан — настолько бездонной кажется каждая музыкальная композиция, будь то «Полет на дельтаплане» или «Лара-вальс», «Кадеты и девушки» или «Памяти доктора Живаго», «Три товарища» с выразительным соло на трубе в виртуозном исполнении Андрея Пугачева или «Песня о корабле» в тонком прочтении Андрея Макарова.
Эдуард Артемьев занял почетное место в зале, Морис Яклашкин вдохновенно взмахнул рукой, и вот энергия звука, твердого, упругого, порой брутального, мгновенно поглотила сценическое пространство и увлекла за собой, опьяняя потоком эмоций, чувств, мыслей, которыми полна наша жизнь с ее многообразием реалий и перипетий. Вся она, по сути, и есть одно большое кино…
Фото: Владимир Иванов
