2022-05-21 00:18:38
Между делом я начал читать "Счастливы когда-нибудь" Пола Долана, исследование о том, как на нас влияют социально-одобряемые сценарии и действительно ли они делают нас счастливыми. Долан говорит о классе, и о том, что даже если ребёнок из рабочего класса выбьется в люди, далеко не факт, что перелом его культурного воспитания хорошо на него повлияет, потому что в мире статусных есть определённые правила, которым надлежит следовать. Он много чего рассматривает, в том числе и сексуальность и брак, и вот тут я задумался, а какие сценарии предлагают активисты ЛГБТ-сообществу? И что происходит, если человек не может вписаться в этот сценарий?
Это вопрос практической важности, потому что сообщество сильно разнородно. В него приходят люди с разными установками, воспитанием и опытом. Они бывают мизогинны, гомофобны или трансфобны. Они могут не принимать концепцию гордости. Бояться контакта с другими. Бывают склочны или параноидальны. Излишне горды своим высшим образованием или наоборот иметь за плечами девять классов и стесняться этого. Идеальная система никогда не складывается. Порой я вижу, что будто бы каждому в сообществе выставляют список добродетелей, и когда человек не набирает нужных пунктов, его выдавливают.
Человек может не освоиться с корректной лексикой. Уважать Путина. Путаться в гендерах. Быть навязчивым и душным. Забирать на себя всё внимание группы. Вырасти просто в патриархатной среде, которая для него естественна, и чувствовать себя некомфортно в сообществе, принявшем другие ценности. А бывает наоборот. Люди охотно присваивают новые гендерные идентичности, всегда говорят феминитивами, считают любую позицию кроме квир протофашистской и грезят идеальным образом Америки, который существует лишь в их голове. Это две крайности людей, которые не вписываются в сценарий сообщества, либо пытаются это сделать чрезмерно усердно.
Долгое время, например, "Выход" критиковали, что он слишком квировый. Люди приходили и не обнаруживали себя в этом сценарии, а другого им давать не давали. Мальчикам, убивающимся в спортзале, было сложно принять идею бодипозитива, а цисгендерным мысль, что их идентичность - это нечто, что стоит всегда под вопросом. Зато в таких структурах будто бы никогда не бывает конфликтов. Кто не подошёл, тот вышел. Хотя, практика показывает, что как раз жёсткая сценарная рамка скорее была более успешным топливом для конфликта, чем идея разнообразия, включающая тех, кому, например, чуждо разнообразие гендерное. Быть ЛГБТ - это не автоматически быть за прогрессивные левые идеи.
Мы исходили из идеи низкого порога входа, в том числе давая шанс людям научиться уважению другого мнения и образа жизни. Конечно, всегда кто-то обижается. Человек вроде пришёл в безопасное пространство, а его задеднеймили или двинули такую сексистскую речь, что хоть стой, хоть падай. Тут всегда нужно останавливаться и разбираться на месте. Идея универсально-хорошего ЛГБТ-человека нам всегда была чужда. Хорошо, если человек научится себя любить таким, какой он есть, и будет давать жить другим.
Этому, кстати, способствует и практика рассказывания историй. У нас сейчас очень мало мероприятий со специалистами. Люди ежедневно приходят, чтобы рассказать, как живут они и что думают, и послушать других. Но даже при нашем максимально свободном подходе, многие ЛГБТ всё равно боятся посещать центр, потому что их будто бы сломают об колено и запихнут в сценарий: заставят сменить диету на вегетарианскую и выдадут радужный флаг.
Кстати, эта идея универсального ЛГБТ-человека в принципе вредна, потому что она куда с большим энтузиазмом используется не столько самими активистами, сколько гомофобной пропагандой. И причём довольно успешно, капая на мозги трансформерами не только гетеросексуальному населению, но и самим ЛГБТ, выдавая такую карикатуру, что, конечно, мало кто захочет стать частью такого сообщества.
263 viewsedited 21:18
R
