Чем грозит ложно понятая свобода — на примере песни Кровостока | Ха-ха

Чем грозит ложно понятая свобода — на примере песни Кровостока

«Никакой свободы врагам свободы» — последние годы все чаще вижу эту фразу в интернет-дискуссиях. Употребляется она чаще всего как финальный панч, когда требуется обосновать санкции в отношении (предполагаемого) агрессора. Проще говоря — как моральное обоснование того, почему твоя свобода важнее чужой.

В кругах российской молодежи этот панч стал расхожим благодаря группе Кровосток, он звучит в треке «Душно» с альбома «Студень» (2012). Лирический герой Кровостока — бандит, извращенец и убийца. В треке «Душно» мы застаем его в наркотической полудреме на диване за просмотром детского порно. Во втором куплете ему снится сон — он Президент России, «самый нормальный чувак у власти за тыщу лет». Россия во сне кровостоковского бандита представляется идиллическим местом, где введен легалайз, в тайге играет джаз, а в «мусора берут после пары лет у психоаналитика». Прямо леволиберальная идиллия (отдельно забавляет, что строчка «никакой свободы врагам свободы» рифмуется именно с фразой про психоаналитика). Впрочем, картины хипстерской утопии в сознании бандита гармонично сочетаются с политикой закатывания дураков в дороги и пыток, пусть пытают друг друга только «палачи». Фраза «никакой свободы врагам свободы» звучит в куплете Кровостока именно в контексте фантазий наркомана, педофила и садиста о будущем России. Это мысли морального урода, которому картины таежных пыток под «джазец» кажутся трогательными грезами. И интерпретировать эту фразу иначе как жесткую сатиру на фашистское мышление, которое прикрывается благими намерениями — довольно сложно. Сегодня к такому мышлению склонны люди, еще вчера защищавшие свободу взглядов как главную ценность, а теперь пересташие видеть противоречие между декларируемыми целями и тоталитарными методами их достижения. И именно они любят использовать фразу «никакой свободы врагам свободы», не замечая за ней карикатуры на самих себя.

Интересно, что авторство максимы «pas de liberté pour les ennemis de la liberté» (нет свободы для врагов свободы) приписывается французскому революционеру Сен-Жюсту — одному из главных вдохновителей якобинского террора. Сен-Жюст пачками гильотинировал «врагов свободы» во имя революции, пока сам не оказался в их рядах — его бывшие соратники в какой-то момент сочли, что врагом свободы является он сам, и поступили с ним соответствующе. Люди, обосновывающие свою агрессию моральным авторитетом, а не всеобщим законом, обычно заканчивают подобным образом. Проблема фразы «никакой свободы врагам свободы» заключается в том, что жизнеспособность трактовки слова «свобода» всегда зависит от силы трактующего. «Никакой свободы врагам свободы» — это фраза, санкционирующая право сильного. В устах государства она становится обоснованием неограниченных репрессий, а в устах гражданского общества — призывом к анархии. В условиях, когда свобода трактуется максимально широко, и посягательством на свободу становится простое высказывание собственного мнения, при этом социальные сети дают такую возможность каждому, «врагом свободы» может стать каждый. В чем-то схожая ситуация сложилась в эпоху Реформации, когда на фоне формирования протестантизма и распространения грамотности и печати, население Европы было вынуждено приспосабливаться к новым условиям сосуществования друг с другом. Только кровопролитные войны XVI–XVII веков между католиками и протестантами приучили сторонников различных конфессий к относительной религиозной терпимости (по крайней мере они перестали друг друга убивать). Но в момент информационного (печать) и идеологического (религия) взрыва, представители различных конфессий придерживались тех же идей, что и монофизиты т.е. сторонники единоприродности Христа, на заре христианства говорившие: «Делите надвое тех, кто делит природу Христову надвое». Интернет-дискуссии гуманнее религиозных войн, но логический принцип, которые используют многие борцы за «свободу», мало чем отличается от логики средневековых фанатиков.