2022-05-21 18:45:00
Танк.Когда в марте 1943-го мне исполнилось семнадцать лет и два месяца, я снова отправился в военкомат. Мама, конечно, возражала: “Папа там погиб, да и ты теперь хочешь туда же полезть”, плакала: “Не надо, не ходи!” Но я все равно пошел и 9 марта 1943-го года, в середине учебного года, добился все-таки того, что был добровольцем зачислен в ряды Красной Армии.
В военкомате в это время набиралась команда из тех, кто шел на фронт не добровольно, как я, а по призыву, поэтому меня тоже зачислили в эту команду и сразу направили в 72-й учебный полк, располагавшийся недалеко от Воронежа, на станции Хоботово в Тамбовской области. Весь путь до учебного полка мы прошли пешком, а все наше имущество позади нас везла специально выделенная для этого лошадка.
. А потом, через какой-то промежуток времени, нас стали потихоньку, постепенно, переодевать в форму, подбирая каждому одежду по размеру.
В учебном полку три месяца я проходил обучение. Никаких казарм у нас не было - мы жили в землянках, вырытых в лесу. Там же мы сначала учились стрелять из стрелкового оружия, а потом кто-то определил, что я должен учиться стрелять из ПТР. В нашем учебном полку готовили разные военные специальности, но вот какие - я сказать не могу, поскольку постоянно был только среди тех, кого обучали на стрелков из противотанкового ружья.
Поскольку наш учебный полк располагался не совсем далеко от моего села, ко мне даже смогла приехать моя мама. Она сначала добралась до Воронежа, а оттуда приехала на станцию Хоботово. Только потом я понял, как мама переживала за меня, решившись оставить детей одних дома и отправиться в путь.
В мае месяце закончилось обучение в учебном полку и нам всем присвоили звание “младший сержант”.
Мой первый бой случился, когда мы брали Оршу, крупный транспортный узел. Запомнился такой момент. К этой станции мы подъехали на поезде в простых товарных вагонах. Ехали мы совсем недолго, видимо расстояние нужно было преодолеть небольшое. На подъезде к Орше поезд остановился, прозвучала команда: “Из вагонов! К бою!”
Мы выскочили все из вагонов и с ходу пошли в атаку на станцию, где засели немцы. Не знаю, сколько нас шло в наступление - полк или дивизия - но народу было очень много. По крайней мере, полк точно участвовал.
вдруг из наших тылов появился немецкий танк. Мы шли рассредоточено, не сбиваясь в кучки, наверное это нас и спасло, ведь танк мог одной очередью положить всех из пулемета. Как только мы увидели этот танк, времени на раздумье у нас не было. Пушек рядом никаких, поэтому пришлось положиться на свое противотанковое ружье. Мы с моим помощником по-быстрому прилегли, заняв позицию в одном из хозяйственных строений. Лежу, стараюсь прицелиться в идущий в нашу сторону танк. В лоб ему стрелять бесполезно, только выдашь самого себя. Я не знаю, заметил ли он наш расчет, но группу бегущих солдат нашего полка заметил точно. В качестве цели я выбрал гусеничные траки этого танка. Не помню, сколько раз я выстрелить успел, раз или два. Смотрю: танк сначала остановился, а затем дернулся, пытаясь, видимо, слегка развернуться. Но вместо этого он, повернувшись к нам задом, начал пятиться прямо к тому сараю, где мы и залегли. Мы сначала испугались: “Неужели хочет нас раздавить?”, а потом я увидел его бак с горючим и, не мешкая, выстрелил в него. Танк загорелся. Это, конечно, был не тяжелый танк типа “Пантеры”, но я его своими выстрелами из противотанкового ружья сумел обездвижить. Из подбитого танка стали вылезать немцы, человек пять, вероятно чтобы осмотреться и попытаться его отремонтировать, но, видя направленные на них автоматы подбежавших наших пехотинцев, понимали, что сопротивляться бессмысленно и поднимали руки вверх. Лица у немецких танкистов были растерянные, видимо они и сами не понимали, как так получилось.
Из воспоминаний пехотинца Ватутина В. П.
346 views15:45
П
