«Нежданно-негаданно оказавшись в Белграде, я зашла за продукта | Розовый жираф. Детское издательство

«Нежданно-негаданно оказавшись в Белграде, я зашла за продуктами в обыкновенный супермаркет и по дороге к кассе застыла перед полкой с зубными пастами, не веря своим глазам. Знакомая упаковка, о существовании которой я давно забыла и никогда не вспомнила бы, если бы судьба не занесла меня в Сербию. Жëлтые коробочки с зелëными буквами спокойно лежали горкой в самом низу, никому особенно не нужные и ни для кого не важные. А я зажмурилась и тут же увидела давным-давно не существующую ванную в доме, где родилась. Конец 70-х. Раковина на уровне моей шеи, поэтому для меня под ней спрятана крашеная зелëная табуреточка.  Где-то совсем высоко зеркало и стеклянная полочка перед ним. А на полочке стоит эмалированная кружка с зубными щëтками и лежат два тюбика пасты: весь в заломах "Чебурашка" (для меня) и гладкий жëлто-зелëный "Kolynos" (для взрослых). Настоящая  вещь, что тут скажешь... Комковатый бежевый "Чебурашка", тоскливый "Фтородент", пафосный "Жемчуг" и даже солëный болгарский "Pomorin", воспетый в культовом фильме моего детства "Чародеи", бледнели и втягивались обратно в тюбик, когда кому-то из взрослых удавалось достать и принести дефицитный югославский "Колинос". Белоснежный и гладкий, на вкус больше всего напоминавший вожделенную мятную жвачку, "Колинос" выдавливался легко, пенился как надо и был вкусный! А ещë он пах. Пах какой-то прекрасной, сияющей жизнью среди удобных, красивых и ярких вещей.  Жизнью, где всë наполнено чистотой и свежестью и нет места ароматам школьной столовой, мокрой половой тряпки, больничного коридора и общественного транспорта в час пик. Конкурировать с "Колиносом" в моей системе координат мог только дедушкин крем для бритья "Florena" — эти два запаха манили и обещали. И, кстати, не обманули. Когда наступила эра свободной торговли, огромный выбор душистых паст, кремов, шампуней, стиральных порошков и средств для мытья всего, до чего можно дотянуться, заслонил в нашей памяти те редкие встречи с миром комфорта. И мы быстро забыли какофонию запахов, сопровождавших жизнь советского человека. Да и слава богу!»