2019-02-04 17:00:15
Взаимосвязь «зрения» и «слова» в мифологии древних цивилизаций. Антропология молчания.
В мифологических традициях семантическая связь зрения и говорения поддерживается общей для них символикой созидания, делания, порождения. Зрение «высвечивающее» мир, «осязательно» к сфере видимого. Видимое порождается видящими его глазами и испускаемым ими светов. Поэтому глаз и свет оказываются такими же подателями жизни, как и опредмечивающее мир слово.
В египетской иероглифики иероглиф, обозначающий рот, тесно связан с иероглифом глаза
(глаз – рот с солнечным диском внутри. Напомним, что Гор воскрешает своего отца Осириса, дав ему проглотить свой глаз. Люди возникли из слез бога Солнца Ра и также изображаются идеограммой глаза). В нововавилонских текстах написание глагола «смотреть» служило для обозначения раба, «того, кто смотрит в глаза хозяину и ждет распоряжений». В древнекитайском языке «видеть» понимается также «слушать» и «быть выслушанным»
(например: «быть представленным ко двору»). Аналогичным образом, как кажется, обстоит дело и в корейском языке, где глагол «видеть» выражает различные оттенки зависимости младшего от старшего.
Зрение определяет слово и «замещает» его, подобно тому как слово «замещает» зрение. Распространяющее себя и тем самым осуществляющее субъекта «вовне» слово оказывается «перевернутым» к какому-либо действительному видению вне субъекта: слово, сказанное вовне, оборачивается внутреннею слепотой, истинное зрение – перевернутым внутрь субъекта словом.
«Прикладное» понимание этой идеи встречается в западнославянских поверьях, обязывающих хранить молчание в присутствии демонов
(как и при окликании человека демоном) лишается способности их видеть и рискует умереть. Интересно, что в Древнем Риме против сглаза использовался амулет, буквально символизировавший молчание, - изображавший фигуры мужчины и женщины, приложивших палец к губам.
В пределах «взаимозаменимости» операциональных характеристик перцепции
(прим. - чувственного познания предметов окружающего мира) недостаток зрения «восполняется словом, а недостаток слова, дефекты речи – особой остротой зрения и т.п.»
О давности подобного убеждения свидетельствуют образы античности: слепец-аэд Демодок, которому музы «затмили очи», но даровали искусство песнопения
(Одиссея, 8: 63-64), сам Гомер, как непререкаемый авторитет слова поэтического, слепец Тиресий – авторитет слова пророческого, тогда как речистый Эдип, «слепой» в отношении собственной судьбы, кончает настоящей слепотой
(которая уже, в свою очередь, возмещается для него словом истинным, истинной мудростью). По легенде, сохраненной Цицероном, опыт Эдипа, но уже вполне сознательно повторяет Демокрит, «думая, что зрение препятствует проницательности ума».
Фото:
Демодок, Иллюстрация к «Одиссее» Гомера, 1810, Джон Флаксман.
По материалам:
"Очерки по антропологии молчания. Homo Tacens", К. Богданов
#Человек_и_молчание
850 views14:00
L
