Уже 6 день аскезы, а я еще не говорила о любви – расту!))   1, | Катарина Султанова

Уже 6 день аскезы, а я еще не говорила о любви – расту!))
 
1,5 года назад я вышла из отношений, которые меня убивали. Точнее, я сама себя убивала. Я продолжала соглашаться на то, что не выносила и не принимала моя душа. В моем уходе не было радости, легкости, не было никакой особенной ссоры или момента, обдуманного решения тоже не было.

Сентябрь. Я сидела в кафе: красивая, в красивом месте, с любимыми подругами, что предадут меня позже, но я пока об этом не знаю, мы смеялись, болтали о каких-то мелочах, и вдруг я поняла, какой пиздец я с собой творю. Ничто за нашим столом не предвещало этого осознания, но оно, наконец, пришло.
Через час я вышла из кафе свободным человеком.
 
35 лет, 3 года отношений, которые снова закончились.
У меня по-прежнему нет семьи, моя дочь снова отодвинулась от меня на неопределенный срок.
Я не убивалась по этому поводу.
Просто отметила, как отмечают закончившуюся смену или дежурство. Галочка, число, подпись.
 
Убиваться я стала позже.
Когда училась жить одна. Осознание того, что я впервые живу одна тоже пришло позже – а пока я никак не могла понять, что происходит. 2-3 раза в неделю я просыпалась оттого, что меня трясет, трясет от холода в абсолютно мокрой кровати – сухим был только матрас – спасибо прорезиненному наматраснику, футболка, трусы, иногда носки – осенью дома бывает очень холодно, даже мои длинные волосы были мокрыми настолько, что глубокой ночью помимо смены всех видов белья я сушила волосы феном.
Иногда все это сопровождалось слезами.
 
Оказывается, я абсолютно ничего не умела и не хотела делать для себя. Вставать, мыться, готовить завтраки, смотреть на красивое, становиться великим поэтом. Я пыталась переждать, пыталась себя занять, пыталась срочно заполнить эту жуткую пустоту новой любовью - я категорически отказывалась учиться жить в предлагаемых обстоятельствах.
Учиться жить для себя.
 
Я злилась, обижалась, я даже капельку ненавидела (хорошая девочка не может ненавидеть всей душой) – я винила человека в том, что оказалась в этой проклятой точке. Апогеем моего сопротивления стала истерика, что случилась со мной весной на шиномонтаже – я приехала менять резину, я даже была не одна – близкая подруга отошла купить нам кофе и булочки, но ужас того, что я уже полгода абсолютно все делаю сама, решаю миллионы вопросов, осознаю и проживаю войну, ищу эти чертовы смыслы, и никто, абсолютно никто не заботится обо мне – меня захлестнула такая усталость и жалость к себе, что я разрыдалась прямо на глазах у огромного бородатого мастера, он испуганно посмотрел на меня и сказал: не волнуйтесь! Я все хорошо сделаю!
Я расхохоталась прямо во время рыданий – это была истерика: слезы, сопли и чистейший, искренний смех.
 
Я отдала ему ключи от машины, села на пластиковый стул под деревьями – импровизированная курилка для мастеров сервиса неподалеку, не помню, как у меня в руках оказались кофе и булочка, помню только, что достала телефон из кармана куртки и написала тому самому человеку: ты меня просто уничтожил. Своим отношением, своими изменами, своим враньем и своим бесконечным самоутверждением за мой счет.
Я, так неистово верящая в людей, больше не доверяю никому, боюсь их, я измотана так, что рыдаю прямо на шиномонтаже, а тебе даже в голову не пришло спросить, как я, поддержать, помочь мне хоть чем-нибудь. Даже после предательства девочек.
Даже после 24 февраля.
 
Он все прочитал и ответил что-то вроде: мне жаль, что ты все видишь именно так.
Ты справишься.
 
Мне хотелось разбить телефон об его голову, точнее разбить ее своим телефоном, но его голова была далеко.
Конечно, не нужно было ему писать.
Конечно, я об этом не жалею.

Думаю, именно в тот момент я приняла решение, что сотворю счастье из своего одиночества.
Думаю, именно в тот момент я приняла решение, что сколько бы я ни была одна, кто бы ни был теперь рядом со мной – меня достаточно.
Отныне меня всегда будет достаточно.
Я сделаю это. Я научусь.
 
Продолжение