2022-06-14 19:46:39
Вся эта история происходила шесть лет назад. Город встретил нас пасмурной погодой. Наверно, по другому быть и не могло. Как во сне, вся история подстраивается под твое физическое состояние в нем, так и у нас, причина поездки делала мир вокруг пасмурно серым. Будто на город наложили монохромный фильтр.
В учреждении было довольно много народу. Кто-то разглядывал бумаги, кто-то стеклянными глазами сверлил стену напротив, кто-то нервно постукивал ногой в ожидании. Всех их объединяло одно — потухший взгляд и отрешенность от этого мира.
В той паре не было ровным счетом ничего примечательного. Не окажись они напротив нас, я бы их и не заметил. Женщине, наверно немного за пятдесять, с причудливой шапкой, как персонаж из Острых козырьков.
Ее муж, значительно старше нее, был одет в черные штаны и клетчатую рубашку, на которой пытался своими непослушными пальцами застегнуть пуговицу. Он был высокий и в тоже время очень худой. Болезненная худоба его лица вырисовывала множество отметин и канавок от морщин которые оставляют годы. Периодически, отчаявшись терпеть боли, он ложился на скамейку и ставил голову на колени жене.
Должно быть, наступила его последняя осень. Пальцы старика никак не могли справиться с последней пуговицей, и тогда жена мягко отвела его руку и застегнула рубашку сама, а потом неторопливо, заботливо провела по его волосам, словно пытаясь сделать мужа хоть немного красивее.
Я глядел на пару, когда она ещё поднималась по лестнице, и видел, как старик преодолевает крутые ступеньки, тяжело опираясь на плечо жены. Эти двое были вместе очень много лет, день за днем. Было все — дети и внуки, «молчи и слушай, что я говорю!», футбол, поздние возвращения, вспышки гнева. Она видела этого мужчину и сильным, и унизительно слабым. Она могла бы презирать его за эту слабость, считать эгоистом и тираном. Но до сих пор хватает нежности, чтобы пригладить ему волосы и застегнуть верхнюю пуговицу на его рубашке.
Ей не важно кто он: славный человек или негодяй. Она терпела муки родов, старалась не волновать его по вечерам, когда он чувствовал «какую-то слабость в груди», проводила бессонные ночи с детьми, чье время бодрствования сместилось наг ночь.
Ее преданность не имела ничего общего с тем, что мы привыкли называть любовью. Хотя, возможно, настоящая любовь как раз в том и состоит, чтобы поправить мужу волосы.
Она спасала его, когда он в очередной раз собирался умирать: «Успокойся, дорогой, посиди, врач скоро приедет». Она отдала ему свою жизнь, а он далеко не всегда был достоин этого дара.
Теперь он полностью зависит от нее, а она ему по-прежнему помогает. Она ни дня не прожила для себя, отказалась от стольких желаний, но не нарушила данного когда-то обета. Скоро ее старик покинет этот мир, и она останется совсем одна. Жизнь утратит смысл. Дети и внуки вдруг покажутся чужими, далекими. И тогда она будет тосковать о цепях, сковавших ее по рукам и ногам много лет назад, когда ей едва исполнилось двадцать и она мечтала о возвышенной любви, уютном доме и семье, совсем как в кино.
Возможно, перед тем как отправиться на Суд, он успеет понять, чем была для него эта женщина. И тогда он заплачет и попросит у нее прощения за то, что столько лет обращался с ней, как с рабыней. А она, как всегда, промолчит — только поправит ему волосы, чтобы он умер красивым… Нет бы усмехнуться и сказать: «Вовремя же ты спохватился, козел!»
562 views16:46
И
