2021-08-26 14:55:49
«Каждый раз, когда я вижу на улице полицейских, я пугаюсь — вдруг они поймут, что я беженка, и депортируют меня. Если меня отправят в Афганистан, это будет значить конец всего. Это будет значить, что я проиграла».
Со взятия Кабула талибами (террористическое движение, запрещено в России) из Афганистана эвакуировали тысячи человек. Люди в панике пытались бежать из страны, опасаясь мести и расправы. Однако есть люди, которые бежали из Афганистана еще до установления власти Талибана, и возвращение на родину для них, как правило, равноценно смерти.
21-летняя Хумой Эльхани бежала с родины в Россию три года назад. Об отношении к женщинам в Афганистане, насилии, жизни в чужой стране и о том, что она думает о возвращении на родину —Хумой рассказала «Холоду»«Я родом из Джагори (район в центральной части Афганистана. — Прим. „Холода“). Когда я была маленькой, мои родители развелись и мама вышла замуж второй раз. Отчим меня постоянно избивал, а когда мне было 16 лет, попытался выдать замуж за старика — он очень хотел получить за меня деньги. Я умоляла его не делать этого: „Пожалуйста, я же еще маленькая, я еще не знаю, как сделать мужчину счастливым, я ведь даже ничего толком по дому не умею“.
Однажды, когда я шла на учебу, отчим бежал за мной, размахивая пистолетом. В итоге я, закончив школу, решила бежать из страны.
Я попросила о помощи отца. Он сказал: „Ты права, что думаешь уехать. Если останешься тут и дальше будешь отказываться выходить замуж, тебя могут убить“. Папа через друзей сделал мне билеты и помог получить паспорт.
Я прилетела в Россию марте 2018 года. Зимой было очень холодно — я не могла даже выходить, от холода болели колени. Почти никто не понимал ничего по-английски. Мне было страшно, конечно. Дома мне никогда не разрешали выходить на улицу в одиночестве, а в России выходить на улицу пришлось. Поначалу разобраться было очень сложно.
Я даже не понимала, что сколько стоит, и не различала русские купюры — пыталась в магазине давать тысячу, что бы ни покупала. Не знала, как пользоваться метро. Звонила подруге и спрашивала, а она по телефону объясняла: „Идешь туда, потом туда“. Но я освоилась, сейчас я знаю язык, знаю, что нужно делать. За эти три года я очень сильно выросла. Сейчас я другой человек.
С мамой я почти не общаюсь — отчим запрещает ей со мной разговаривать. Она только иногда звонит тайком, так что я не знаю, как она сейчас живет в Афганистане, и очень волнуюсь. Все так быстро меняется, что я ничего не понимаю. Судя по тому, что я вижу в новостях, талибы пока не убивают столько людей, сколько убивали раньше. В прошлые годы они просто стреляли по всем без разбора.
Ситуация просто ужасная. Мой народ совсем не получает помощи. Если смотреть новости из Афганистана, можно просто сойти с ума — того убили, этого. И если мужчины еще как-то могут справиться сами, то за женщин мне по-настоящему страшно: раньше женщину могли закопать в землю по шею и забить камнями просто за то, что она коснулась руки мужчины, за которым не замужем.
Я скучаю по маме, скучаю по месту, где выросла. Я скучаю по тому, как по утрам птицы поют, как встаешь утром и идешь к озеру. Я думаю, что никто по своей воле не согласится взять и покинуть свою страну, уехать туда, где ничего не знает, где у него ничего нет. И мне больно за свою страну, я постоянно чувствую вину и бессилие из-за того, что ничего не могу сделать, ничем не могу помочь.
Каждый раз, когда я вижу на улице полицейских, я пугаюсь — вдруг они поймут, что я беженка, и арестуют меня. Все время боюсь, что меня депортируют. Если меня отправят в Афганистан, это будет значить конец всего. Это будет значить, что я проиграла».
Помощью беженцам в России занимается комитет «Гражданское содействие» (признаны иностранным агентом).
Фотография: Исаак Александр Карслян / Unsplash
1.5K viewsedited 11:55
Ж
