2022-02-08 15:29:37
С трудом разлепив глаза, я без особого удивления заметил, что за окном было темно. Еще? Или уже? Впрочем, за последние годы это стало не так уж и важно. Еще – придется доспать до уже. Уже? Что ж…
Дни тянулись тошнотворной гусеницей, вязко, еле-еле. Отличить, где у нее зад, а где голова, не представлялось возможным. В общем-то, как и у большинства людей. Равно как невозможно было отличить вторник, скажем, от воскресения, а октябрь от апреля. Да и кому это нужно? Глупцам-любителям навешать ярлыков. Или же глупцам-профессионалам.
Прикроватная тумбочка была завалена книгами, которые, при желании, тоже можно было бы разделить на “уже” и “еще”. Но желания не было никакого. Меж книг красовалась картина “Последний день Бомбея” – я буквально вытряхнул оставшиеся капли джина себе на язык и небрежно отставил бутылку так, что она, покачнувшись, глухо шлепнулась на пол.
Доброе утро, сосед снизу.
Доброе утро, Мир.
На завтрак подавали смутные воспоминания из вчера, приправленные сигаретным дымом. Стоя в ванной перед зеркалом, кое-как приглушив рвотный позыв, я уловил в отражении едва заметную ухмылку, сопутствующую промелькнувшей мысли: как было бы символично, если бы меня стошнило от себя же. Хотя, если продолжать в таком духе, это лишь вопрос времени.
Эффект первой похмельной сигареты настиг моментально – отражение в зеркале расплылось и стремительно проваливалось в темноту. Кровать! Нужно срочно добраться до кровати. Уже практически вслепую, хватаясь за всё, что было в поле исчезающего зрения: за бетонные стены с остатками намертво прикипевших обоев советских времен, за их обшарпанную ровесницу – тумбочку, за бывший некогда белым, шершавый деревянный дверной косяк, я ринулся в спальню. Тело плашмя грохнулось на кровать и обмякло. Не то, чтобы я
превратился в страшное насекомое, хотя, полагаю, момент, когда это произошло, просто не отпечатался в сбоящей памяти, но перевернуться на спину стоило титанических усилий. Пот градом стекал по вискам на простыню. "Я" исчезло. Остался лишь парализованный механизм – влажная, покрытая рисунками и шрамами кожа, натянутая на несуразно торчащие кости, под которой на последнем издыхании тарахтел мотор.
Взгляд постепенно сфокусировался на потолке. Драм-энд-бейс моего сердца, растеряв все синкопы, перешел в размеренное техно. Этого было более, чем достаточно, чтобы хоть как-то функционировать.
Нужно проветриться.
Нужно проветриться. И выпить.
225 viewsedited 12:29
С
