Возвращаясь к вопросу идентичности. Если биологическая женщина | Авва

Возвращаясь к вопросу идентичности. Если биологическая женщина/мужчина сменил(а) имя/внешний вид/поведение, возможно принимает гормоны итд., стал(а) ли он(а) от этого биологическим мужчиной/женщиной? Разумеется, нет. Стал(а) ли он(а) от этого мужчиной/женщиной вообще, в самом базисном смысле этого слова, и следует ли обращаться к этому человеку по новому имени, ссылаться на него местоимением "он"/"она" итд.? Поскольку я не верю в существование "гендера", я не согласен с тем, что есть некие понятие "мужчины" и "женщины", отличающиеся от биологических. Вместе с тем вежливость, желание помочь, эмпатия к людям в сложном положении побуждают меня обращаться к ним по выбранному полу, имени, местоимениям итд. И я думаю, что любому нормальному человеку стоит так поступать; лучше поступать добро, а не жестоко. Лучшая аналогия, какая мне попадалась к этой ситуации - это статус приемных родителей. В нашу эпоху принято (не всегда и не везде так было), когда люди усыновляют детей, особенно маленьких, чтобы дети росли, называя их родителями, и все окружающие в этом участвовали. Когда я говорю о ком-то "его мать", имея в виду приемную мать, я не вру и не меняю смысл слова "мать", а выполняю свою роль в определенном общественном соглашении, основанном на вежливости и эмпатии. Точно так же мне кажется правильным учитывать горячее желание трансгендерных людей, чтобы с ними вели себя и называли их согласно тому полу, к которому они хотят принадлежать, пусть в совершенно буквальном смысле слова это невозможно. Но я не могу признать за ними и вообще ни за кем фундаментального абсолютного права диктовать мне, *кого считать кем*. В частности, люди, которые сознательно *не* меняют ничего в своем стереотипном внешнем виде/поведении, говорят, что у них нет никакой дисфории, но все равно есть право "менять свой гендер" и диктовать другим, *кем их считать* и как следовательно о них говорить - есть такое течение в гендерном активизме - не вызывают у меня вышеупомянутой эмпатии и желания помочь, и я не признаю за ними такого права.