Zangaro Today

2022-08-24 10:02:41 Дж. Шуберт в своей политической этнографии современной Анголы пересказывал популярную городскую легенду Луанды — о метаморфозах молодого отчаянного уличного активиста, критически настроенного к властям. Начинается всё с того, что героя останавливает дорогой джип. Сидящий за рулём водитель, вдумчиво выслушав злоключения парня, сначала «угощает» героя «девочками», затем дарит ему ключи от одной из своих машин, а напоследок награждает и личным кабинетом, в котором, как предполагается, молодой человек, ставший теперь партийным «боссом», будет куда плодотворнее заниматься проблемами своего района, чем в плохой компании на уличных акциях.

Судя по всему, прежние «мягкие» методы кооптации несогласных в сочетании с «мягкими» же репрессиями в отношении организованных форм недовольства правлением МПЛА срабатывают всё хуже. На тяжёлые последствия едва преодоленной пятилетней рецессии накладываются последствия пандемии, конфликта в Европе и продовольственной инфляции, засухи и вызванные ими постоянный рост стоимости жизни, бедности и безработицы. Демонстрации и протесты случаются все чаще. Поэтому выборы 24 августа ожидаются самыми конкурентными с 1992 г. (которые, впрочем, сорвались и завершились кровопролитием).

Кроме того, половине электората не исполнилось и тридцати лет — они не помнят ужасов гражданской войны, мобилизаций и облав, всеобщего дефицита, и поэтому совсем не благосклонны к правлению МПЛА, которая, аккумулируя огромные прибыли от продажи нефти и алмазов, по общему мнению, не занимается задачами развития страны, её экономики и населения, страдающего от плохого водо- и энергоснабжения, неадекватного жилого фонда, низкого качества медицины и государственных услуг.

Сращивание партии, правительства и экономики в единое целое превращает потерю МПЛА большинства в экзистенциальную угрозу, которую партии следует избежать любой ценой. Но невероятное совершила и оппозиция — впервые в истории она идёт на выборы неформальной (формальную зарегистрировать не дали) коалицией трёх партий во главе с УНИТА. Во многом благодаря харизматичному и талантливому лидеру Адалберту Кошта Жуниору эта партия — исторический противник МПЛА — прорвала относительную замкнутость на сельском электорате южной и центральной Анголы, пресловутого povo sulano, и завоевала симпатии немалой части городской молодёжи, сократив разрыв с МПЛА до исторического минимума. У МПЛА благодаря «административному ресурсу», лояльному Конституционному суду и пр. рычагов есть все шансы победить и в этом раз — но, по общему мнению, без серьёзных структурных реформ её правление ведёт страну в тупик, который в любой момент завершится социальным взрывом.

О сложных выборах в Анголе — в новом материале для «Коммерсанта».

https://www.kommersant.ru/amp/5525100 Открыть/Комментировать

2022-08-22 19:59:43 Марианна, поздравляю!

https://t.me/mideastr/3936 Открыть/Комментировать

2022-08-21 18:01:14 ​​ Интересная история, многое рассказывающая как о ситуации в Чаде, так и об отношениях властей разных уровней, разворачивалась в конце января и начале февраля на востоке этой страны.

Причиной стали протесты в Абеше против намеченной на 29 января интронизации кантонального вождя Башара Юнуса Ахмата, главы новообразованного «арабского» кантона одноименного «племени» бани хальба на востоке Чада, в департаменте Уара провинции Уаддай, предполагавшая проведение церемонии на Площади независимости этого важнейшего города востока страны (хотя кантональный вождь бани хальба был назначен декретом № 1782, его интронизация долгое время откладывалась в связи с пандемией Covid-19).

В ходе подавления вспыхнувших 24-25 января беспорядков, по данным местной социокультурной и образовательной ассоциации ASCEDO, погибли 21 человек (по данным властей — 14), были ранены 84, арестованы — еще 300. Проблемы закончились «десантом» в Абеше министерской делегации из четырех человек, которая завершила работу 3 февраля, через 8 день после «высадки», достигнув «пакта о ненападении» между сотней традиционных лидеров — он включил 10 пунктов, включая запрет на ношение оружия и провокаций.

С точки зрения выходцев из Дар-Уаддай, преимущественно маба, населяющих Абеше и ее округу, и сам титул, и сам кантон, созданный декретом № 1764 от 31 окт. 2019 — незаконны и нелегитимны. Однако использование боевых патронов подразделениями сил безопасности усугубило положение и привело к тяжелому кризису, причем, скорее всего, предотвратимому. Как бы то ни было, полномочия как султана Дар Уаддая Шерифа Абдельхади Махади, так и главы кантона Бени Хальба, были приостановлены.

Провинцию сотрясают конфликты давно — и хотя маба (или уаддайцы, что часто взаимозаменяемо — титульные касты маба правили в султанате Уаддай с 1625) и бани хальба, как и другие племена арабов (улад рашид, ризейгат, улад малик, хемат, шитие, ирегат), давно сосуществуют, арабы издавна живут в фериках (временных поселениях) вокруг Абеше, до половины маба говорит на чадском арабском, а династия султанов Уаддая возводит себя к Аббасидам; но с 2010-х гг. их отношения ухудшаются из-за миграций с севера. Традиционно скотоводы уходят на север, с декабря или января, в кон. сухого сезона, а возвращаются ближе к кон. июня, но из-за climate change они стали приходить раньше, уходить позже, а также оседать на землю, приобретая её или захватывая. в 2019 г. президент Идрис Деби Итно при визите в Абеше признал проблему «тяжелой», хотя конфликт частично погасили — в частности, чтением Корана 1505 раз местными хафизами, но в 2021 г. в Уаддае напояженность разразилась снова.

Другая сторона проблемы — сама система власти. Всего в Чаде 777 традиционных лидеров (глав кантонов, султанов, мбангов) против 378 в 1948 г. Органический закон о традиционных властях не признает за традиционными территориями статуса административных единиц, однако они — как и вожди нижнего, деревенского и фарикского уровня — критически значимы для коммуникаций с губернаторами, префектами и субпрефектами; в то же время центральная власть — следуя колониальной логике — регулярно создает эти должности, назначает их держателей и платит им заработные платы, зачастую — в рамках политики divide et impera и с явно электоральными целями. А также смещает — например, за «плохое руководство», сиречь посредничество.

Кстати, сам султан, Шериф Абдельхади Махди, родственник, но все же не член «королевского» уаддайского линиджа Урада, был назначен султаном в августе 2019 г. и сменил Ибрахима Махамата Урада II — его опала по обвинению в неспособности справляться в т.ч. с межобщинными конфликтами, в свою очередь, породила протесты, и передачу власти даже пришлось охранять военным, а в следующем 2020 году арабские вожди коллективно потребовали восстановления своих прав, получили отказ и бойкотировали интронизацию султана, объявив ему «блокаду».

Складывается впечатление, что власти Чада в надвигающейся «сахелизации» видит сугубо техническую проблему, решаемую кадровыми назначениями. Открыть/Комментировать

2022-08-21 17:00:53 ​​ 20 августа в Чаде открылся большой 21-дневный «инклюзивный национальный диалог», на котором ожидается более 1400 делегатов от всех политических сил страны, а также представители Афросоюза и трое африканских лидеров. Эти неоднократно откладывавшиеся консультации — ключевой этап на пути к передаче власти гражданскому правительству в ходе выборов, которые ориентировочно запланированы на апрель 2023 г.

Старту диалога предшествовали пять месяцев трудных переговоров в Дохе (Катар), где 8 августа был подписан мирный договор с большинством группировок военно-политической оппозиции: 43 из 52 пошли на примирение с властями в Нджамене. Среди них — UFDD, возглавляемая Махаматом Нури, и UFR, руководимая опальным кузеном президента Тиманом Эрдими. FACT Махамата Махди Али, группировка, в битве с которой в апреле 2021 г. погиб президент Идрис Деби Итно, участвовать в мирном процессе отказалась, а Нджамена, добивающаяся её изоляции, на этом и не настаивала, но окно для переговоров с ней тоже осталось.

Вообще, «инклюзивные диалоги» в Западной Африке достаточно дискредитированы. Однако с учётом стратегической важности Чада как важнейшего звена в борьбе с терроризмом в Сахеле и на озере Чад этому событию придается большое значение. По словам самого руководителя государства — главы переходного военного совета Махамата Идриса Деби Итно (Кака), сына покойного президента Идриса Деби, на диалоге будут обсуждаться все, включая ранее табуированные, темы.

Участникам, похоже, действительно придется обсудить фундаментальные вопросы — о возможностях федерализации и децентрализации страны, о взаимоотношениях севера и юга и балансе интересов этнорегиональных сил, о возможном пересмотре положений основного закона или даже откате к Конституции 1996 г., изменённой в 2018 г.

Тем не менее политическое поле перенаселено теми, кого принято называть politico- militaires, «военно-политическими предпринимателями» с разными целями, интересами и иностранными спонсорами, которые заглушают голоса других политических, общественно-политических и профессиональных обьединений; при этом неясны и политические амбиции самого главы временного переходного совета Махамата Кака, с учётом уже заложенной тенденции к династической преемственности клана Деби и аффилированных с ним фигур в управлении страной.

Диалог можно воспринимать и как смотр сил, и как возможность пообщаться в расширенном формате, что само по себе ценно ввиду ослабления позиций правящей партии MPS и общей слабости и неустойчивости государственных институтов, основанных на патронаже, личных и неформальных связях, склонности и возможности всех акторов процесса использовать вооруженное насилие для достижения политических целей; наконец, ввиду вспышек межобщинных столкновений и борьбы за власть в разных регионах, общей опасности разбалансировки этой сложной и конфликтной военизированной системы.

Диалог — это еще и шанс показать себя оппозиции, как радикальной (Transformateurs Сюксе Масри, Wakit Tammo),  воспользовавшейся возможностью заявить о своём несогласии форматом встречи, где, по их мнению, преобладают выходцы из системы Деби и представители вооружённой оппозиции, так и умеренной (Альбер-Пахими Падаке, Салех Кебзабо), участвующей в переговорах. Показательно, что «радикалам» не только позволили провести митинги, но и обеспечили им охрану. Наконец, это определённое желание политического класса показать себя с лучшей стороны на фоне зашедшего в тупик де-факто военного правления в соседнем Судане, сотрясаемом непрерывными протестами. Открыть/Комментировать

2022-08-18 19:45:45 ​​ Во вторник президент Либерии Джордж Веа отстранил от работы трех высших чиновников своей администрации, попавших под санкции США (исполнительный указ №13818 в соответствии с «Глобальным законом Магнитского об ответственности за нарушения прав человека»). Это:

Натаниэль МакГилл — государственный министр по президентским делам и глава администрации Джорджа Веа. Обвиняется в «подрыве целостности и независимости демократических институтов ради собственной выгоды», в получении взяток от потенциальных инвесторов за предоставление государственных контрактов и в предоставлении подрядов компаниям, в которых у него была доля.

Сейма Сирениус Сефус — генеральный прокурор страны. Получал взятки от связанных с криминалом лиц за прекращение судебных разбирательств, а также занимался отмыванием денег.

Билл Твевей — управляющий директор национального портового управления. Обвиняется в присвоении сборов за хранение судов на сумму $1,5 млн.

Что касается Натаниэля МакГилла, то лучше всего предоставить слово ему самому. Либерийская пресса широко цитировала его слова, сказанные им в ходе визита в графство Бонг в августе этого года: "Даже если я воровал деньги и давал их либерийскому народу, ну это же хорошо, потому что по крайней мере я не еду с ними в Европу. С тем немногим, что мы добываем, мы приходим с этим к народу, строим там дом". И далее: "То есть, если я добуду деньги, мне что, их лучше отвезти в Гану? Но ведь если в графстве Бонг появится дом, я что, потом отниму и увезу его? В день, когда меня приберет Господь, я что, заберу этот дом с собой? Нет же, придут внуки и скажут, что графство Бонг, напротив, похорошело". Однако по крайней мере часть общественности, в частности Совет церквей, этими объяснениями явно не удовлетворена (как и качеством подобных инфраструктурных проектов и объектов). Во всяком случае недовольные, которых в стране все больше, призывают к немедленному увольнению чиновников, и особенно МакГилла, после введения против них санкций.

Тональность выступления посла США Майкла МакКарти на пресс-конференции 15 августа, сравнившего Либерию с «остановившимся в развитии ребенком», была подчеркнуто патерналистской, однако действия США органично вписываются в новые приоритеты североамериканской политики на континенте; их можно расценить и как меру по защите многочисленных американских проектов и инвестиций в этой стране, о чем прямо заявил МакКарти.

Известно, что через Натаниэля МакГилла, «привратника» администрации Веа, проходили все или большинство иностранных инвестиций, поэтому в феврале с ним демонстративно отказалась встречаться правительственная делегация из США — и тогда же начали ходить слухи о готовящихся санкциях. Ранее качество управления госкомпаниями Либерии регулярно подвергалось критике со стороны администраций Дональда Трампа и Джозефа Байдена. Можно трактовать санкции и как успех лоббистских усилий противников Веа в Сенате и Госдепартаменте США, в первую очередь сил, связанных с лидером оппозиционного «Альтернативного национального конгресса» Александра Каммингса.

The Africa Report оценивает санкции в отношении трех самых влиятельных чиновников в окружении Веа как последнее предупреждение, «красную карточку» для Веа, чье правительство конгрессмен Крис Смит еще недавно открыто квалифицировал как «клептократическое». Показательно, что санкции ввели накануне созванного Джо Байденом «Саммита демократий» в Вашингтоне в декабре 2022 г., где приглашенный на него Джордж Веа будет докладывать о своих успехах с момента первой виртуальной встречи в декабре 2021 г.

Введение санкций против должностных лиц из страны — ближайшей союзницы США в Западной Африке — не первый случай такого рода. В декабре под них попал сенатор Гарри Гбото-Намби Шерман (глава юридического комитета верхней палаты), затем — сенатор Принс Джонсон (в представлении не нуждается). Но если ранее ограничительные меры вводились в отношении избранных политиков, то ныне целью стали назначенные президентом Веа представители исполнительной власти, пользующиеся его доверием. Открыть/Комментировать

2022-08-17 19:15:59 В начале недели французские военные полностью покинули Мали, где с 2013 года находились по просьбе правительства этой страны. Отношения Парижа с африканской республикой испортились после прихода к власти военной хунты и ее переориентации на военное сотрудничество с Россией. Уход французов совпал с ухудшением ситуации в сфере безопасности: в ходе последнего теракта в начале августа в Мали погибло 40 военных. На этом фоне Москва пообещала продолжить оказание стране всесторонней помощи в борьбе с терроризмом.


Спасибо за комментарий @strana_tuaregov. И, кажется, я впервые в статье в аффилиации автора пишу название тг-канала.

https://www.kommersant.ru/doc/5514175 Открыть/Комментировать

2022-08-16 18:30:28 Написал для «Коммерсанта» (@mideastr) про судьбоносные выборы в Кении.

К сожалению, избирком так и остается «хромой уткой» в системе органов государственной власти этой восточноафриканской страны. На этих выборах не обошлось без всех привычных эксцессов, каждый раз сопровождающих всеобщее голосование — беспорядков сторонников проигравшего кандидата (они спонтанно вспыхнули в третьем по величине г. Кисуму, но были быстро подавлены); нарушений (несмотря на то что глава избиркома Вафула Чебукати официально объявила итоги выборов, четыре из семи членов избиркома отказались подписать итоговые документы из-за «непрозрачности процедур»); наконец, поведения побежденного. Раила Одинга, для которого это уже пятые проигранные выборы, отказался признавать их результаты на пресс-конференции в Найроби и пообещал бороться за их пересмотр «всеми законными средствами».

На подачу заявки в суд у Раилы всего семь дней. А с учетом того, что Конституционный суд в Кении — действительно независимая инстанция (в 2017 г. он уже аннулировал итоги голосования), то можно ожидать всякого. Четверо из семи членов избиркома во главе с вице-председателем Джулианой Черерой уже выступили с новым заявлением, обвинив Чебукати в продавливании желания озвучить результаты несмотря на их возражения, и отметили несостыковки в подсчетах бюллетеней.

Для Руто победа над династиями Олинги и Кениаты имеет символическое значение. Хотя за ней и кроется долгая политическая сага, выдержанная в лучших традициях политической культуры страны, где в порядке вещей ситуативные альянсы и предательства. Ведь на выборах 2002 г. Руто выступал в альянсе со своим нынешним конкурентом Ухуру Кениатой, а в 2007 г. — с Раилой Одингой. В 2013 г. «цифровой» альянс тогда 51-летнего Ухуру Кениаты и 47-летнего Уильяма Руто, которые активно задействовали вирусную пропаганду в социальных медиа, взял верх над «аналоговым» Раилой Одингой.

Тогда альянс победителей казался столь тесным, что публика нарекала дуэт не иначе как «Ухуруто». Причем союз был скреплен негласным обещанием: отслужив два срока, Ухуру Кениата поддержит Уильяма Руто в качестве своего преемника. В 2017 г. пара успешно повторила комбинацию, в очередной раз расстроив планы Раилы Одинги. Но уже в 2018 г. отношения президента Кениаты и вице-президента Руто испортились и, несмотря на некоторые попытки помириться, президент сделал тогда ставку на Раилу Одингу, нарушив свое обещание. А Раила, судя по всему, запомнится политиком, который вечно делает ставку не на ту лошадь.

Как бы то ни было, рецепт победы Уильяма Руто оказался прост — популистская мобилизация молодых малоимущих («хастлеров») против «династий» и упорная работа с избирателями в густонаселенных регионах, в частности в электоральной крепости президента Ухуру Кениаты — Маунт-Кении: связка 10 округов Маунт-Кении и семерых округов его родного Рифт-Валли принесла ему 4,5 млн голосов — или 63% всех отданных за него бюллетеней. Открыть/Комментировать

2022-08-13 17:30:29 ​​ Что известно о «Кровавой среде» в Сьерра-Леоне

По Сьерра-Леоне прокатилась волна самых масштабных на сегодняшний день беспорядков, спровоцированных обнищанием населения и ростом стоимости жизни (на 40% за последние 8 месяцев) на фоне последствий пандемии нового коронавируса и конфликта в Европе (в июне годовая инфляция в этой западноафриканской стране достигла 28%).

Начались они 4-5 июля с «Чёрного понедельника» — мирного протеста уличных торговок, сопровождавшегося закрытием магазинов и торговых точек и парализацией коммерческой активности. 8-9 августа столица Фритаун и ряд других городов парализовала новая stay-home забастовка, в ходе которой закрылись магазины, уличные торговые точки, предприятия и школы, а уличные торговцы и водители остались дома в знак солидарности с протестующими, превратив оживленные улицы и кварталы в «города-призраки».

К среде во Фритауне и других муниципалитетах к бастующим присоединились сотни молодых политических демонстрантов, irate youths из полицейских отчетов, с требованиями отставки президента Джулиуса Маада-Био («Bio must go»), который находился в это время в отпуске в Лондоне с семьёй, из-за бездействия его администрации по поводу роста цен на топливо, рис и услуги, в частности электроэнергию, а также неудовлетворительной работы судебной системы.

Этот виток протеста сопровождался попыткой перекрытия главной улицы Фритауна, погромами рыночных прилавков, полицейских участков и техники и столкновениями с полицией, на усиление которой прибыли воинские части. После затишья в четверг из-за ночных проливных дождей протесты возобновились в пятницу во Фритауне и сопровождались применением слезоточивого газа и стрельбой боевыми патронами. Из-за погромов и боев с полицией власти на неопределенный срок ввели комендантский час в ночное время, на два часа, по данным NetBlocks, отключали интернет (ныне восстановленный в ряде регионов), всего же, по источникам агентства «Рейтер», погибли минимум 6 полицейских и 21 участник демонстраций.

На эти события, случившиеся за 10 месяцев до выборов, на которых Джулиус Маада Био будет добиваться переизбрания, наложилась политическая поляризация — на оппозиционных севере и северо-востоке, в частности в городах Камакави, Макени и Бинколо, а также в оппозиционных кварталах столицы зафиксировано гораздо больше эпизодов насилия. Президент Маада Био, срочно вернувшийся в страну в среду ночью, принес соболезнования семьям погибших и пообещал тщательно расследовать эпизоды избыточного применения силы полицией, но усомнился в экономической подоплеке недовольства, возложив ответственность на оппозицию, в то время как его однопартийцы оказались и вовсе не столь сдержанны в высказываниях.

Председатель правящей «Народной партии Сьерра-Леоне» (SLPP) – Принс Хардинг — обвинил в организации и подстрекательстве беспорядков оппозиционный «Всенародный конгресс» (APC) и его «аппаратчиков», глава МИД Дэвид Фрэнсис и министр по делам молодежи Мохамед Бангура повторили эти обвинения, назвав APC и протестующих «террористами». Лидеры APC, в частности мэр Фритауна Ивонн Аки-Сойер, в свою очередь, поспешили решительно осудить насилие.

Следует добавить, что репутация мирной страны у Сьерра-Леоне, которую подчеркивают репортеры мировых СМИ, достаточно обманчива. Драйвером постоянного роста уровня насилия, согласно важному докладу организации ACLED (2020), выступала серьезная политическая конкуренция, а обстановка в стране была наэлектризована задолго до появления кризисных тенденций в экономике. Опасно еще и то, что две ведущие партии — SLPP и APC — как минимум с 2007 г. создавали параллельные полувоенные структуры (с экс-комбатантами — участниками гражданской войны), т.н. «маршаллы», формально запрещённые, но достаточно активные и тесно связанные в т. ч. с уличными бандами («кликами»). Их вовлечение в экономические протесты с обеих сторон лишь усугубит ситуацию. Открыть/Комментировать

2022-08-12 19:01:16 Прокомментировал для @mideastr («Коммерсант») африканское турне госсекретаря США Энтони Блинкена.

«Безусловно, в поездке Блинкена есть элемент конкуренции, вышедший на новый уровень после принятия Палатой представителей антироссийского законопроекта. Идейно-политически и особенно экономически ЮАР и США близки, но появилась потребность «починить» репутацию США в Африке после ущерба, нанесенного ей бездействием и отдельными высказываниями предыдущего президента Дональда Трампа»

«Вашингтон чувствует необходимость сверить позиции с учетом подчеркнутого нейтралитета ЮАР в связи с ситуацией на Украине. Он также указал, что позиции Претории и Вашингтона расходятся и в других международных вопросах, в том числе по проблемам Палестины и Западной Сахары. Что касается визита Блинкена в ДРК и Руанду, то здесь в центре его внимания был конфликт между двумя странами. От США ждут посредничества в этом вопросе. Еще один важный момент — это конкуренция с Китаем в отрасли добычи полезных ископаемых».

О темах визита в ДР Конго (9-10 августа) и Руанду (11-12 августа) постарался подробнее рассказать в комментариях «Независимой Газете». Здесь главная цель миссии Энтони Блинкена — это посредничество в урегулировании межгосударственного конфликта между этими двумя близкими США странами, нежелание допустить дипломатический вакуум, который может образоваться из-за выборов в Кении и Анголе, ключевых странах — посредниках конфликта, и быстро заполниться минометным огнем и ревом бронетехники.

Их отношения последовательно ухудшаются после восстания «Движения 23 марта» на востоке Конго, в котором конголезская сторона (небезосновательно) усматривает поддержку Руанды. У Кигали, в свою очередь, тоже накопилась масса претензий к Киншасе, потому что на востоке ДР Конго действуют группировки, в т.ч. террористические (FDLR), которые Руанда считает угрозой для своей безопасности и в сотрудничестве с которыми обвиняет конголезских военных. И без того натянутые отношения резко ухудшились после обнародования ООН данных о присутствии войск Руанды в ДРК с ноября 2021 г. по июнь 2022 г., которые отрицает Кигали.

Общим же фоном стало последовательное сближение ДР Конго с США после избрания Феликса Чисекеди, визит поэтому некоторые эксперты квалифицировали как достаточно успешный лоббизм конголезской дипломатии. Но не только. Сказывается и фактор конкуренции США с КНР в области добычи полезных ископаемых в ДР Конго (кобальт, колтан, медь), в которой США китайской стороне пока проигрывают. Отсюда — ввиду растущей заинтересованности в ресурсном потенциале ДРК — желание североамериканской стороны предложить более выгодные и прозрачные, с ее точки зрения, условия эксплуатации природных ресурсов и шахт.

Что же касается Руанды, то на совместной пресс-конференции с главой МИД Венсаном Бирутой Энтони Блинкен заверил, что позиции стран близки по целому ряду вопросов, в том числе в поддержке суверенитета Украины. Однако ни для кого не секрет, что последние годы отношения Руанды с США заметно портятся. Серьезным триггером стал арест всемирно известного героя «Отеля Руанда» и активиста Поля Русесабагины, а также другие эпизоды нарушения прав человека внутри страны и за рубежом, на которые США — важный донор и инвестор Руанды — не отреагировать не может. Открыть/Комментировать

2022-08-11 19:01:12 ​​ Почему в Гвинее стали выступать против хунты?

Национальный фронт защиты конституции (FNDC), коалиция оппозиционных политических партий, родилась 3 апреля 2019 г. в мобилизации против попытки Альфы Конде изменить конституцию ради выдвижения своей кандидатуры на третий срок. Вскоре после его свержения и недолгого «медового месяца» «Фронт» выступил уже против новых властей — во главе с полковником Мамади Думбуя.

13 мая демонстрации в стране были запрещены, но крупные столкновения вспыхнули в столице страны Конакри уже 5 июля, после ареста прямо на пресс-конференции трех лидеров FNDC, среди которых оказался и национальный координатор «Фронта» — Умар Силла (Фонике Менге). 28-29 июля беспорядки с перекрытием дорог вспыхнули вновь, унеся жизни 5 чел. До недавних пор Думбуя сталкивался лишь с экономическими выступлениями против роста цен на топливо. Но FNDC все активнее выступает за возвращение к конституционному порядку. Наконец, 9 августа, правительство национального единства Гвинеи запретило FNDC, прибегнув к хорошо знакомым из эпохи Конде легалистским приемам. Но «Фронт» твёрдо намерен вновь вывести сторонников на улицы 17 августа.

Распад консенсуса наметился еще зимой из-за недоверия военных властей к политикам как таковым, которых они считают источником всех бед страны, и разочарования политических сил в отчуждении от принятия решений. В руководстве страной Думбуя следует своим критериям отбора в органы власти, дипломатический корпус, госкомпании с определенным предпочтением военных на постах губернаторов и префектов. Неизвестен даже состав правящей военной хунты, или «Национального комитета сплочения и развития» — из ок. 30 чел. публика знает лишь несколько персоналий, среди которых Амара Камара, Балла Самура и близкий Думбуя генерал Абубакар «Иди Амин» Сидики Камара (минобороны). На улицах говорят о «ночном правительстве», которое нередко подозревают в «малинкократии», засилии выходцев из Канкана, в фаворитизме в пользу друзей детства Думбуя.

Меньше всего Мамади Думбуя хотелось быть похожим на другого своего предшественника — Мусу Дадиса Камара (2008-09), чье импульсивное правление оставило разрушительный след на экономике и социальном благополучии Гвинеи. Уже в сентябре хунта оперативно провела большие национальные консультации с участием оппозиционных свергнутому Конде сил. Но политические партии, коих в стране 200, остались неудовлетворенными 15 из 81 мест в Национальном переходном совете — временном законодательном органе, где две ведущие силы, набравшие 33% на последних выборах, получили столько же, сколько и набравшие 1%, а то и вовсе не участвовавшие в голосовании, что создало почву для невозможного — сближения партии свергнутого Альфы Конде, RPG-«радуга», с UFDG Селу Далейна Джалло.

В технократическом импульсе консультациям с политиками Думбуя предпочитает реальные, с его точки зрения, дела — завершение инфраструктурных проектов, долгожданное открытие терминала столичного аэропорта, давление на добывающие компании Rio Tinto и WCS, рискуя нарастанием раздражения политического класса. Под следствием оказались не только 138 коррупционеров эпохи Конде, но и лидеры оппозиции Селу Далейн Джалло и Сидия Туре, вынужденно удалившиеся в эмиграцию, чего не случалось даже в худшие годы Конде. Но не только. Всё это омрачается сменой 3 министров юстиции за 8 мес., разладом с ключевым технократом с девственным, а потому идеальным для Думбуя бэкграундом — премьер-министром Мохамедом Бевоги — из-за демонстративного переименования аэропорта Конакри в честь Ахмеда Секу Туре, жертвой режима которого был его дядя, дипломат Джалло Тели.

В мае Думбуя определил длительность переходного периода — 39 месяцев, и депутатам оставалось лишь скорректировать срок до более приемлемых 36. 28 июля президент Гвинеи-Бисау Умару Сисоку Эмбало объявил, что убедил новых руководителей Гвинеи сократить время возврата к гражданскому правлению с трех лет до 24 мес. максимум. Но Думбуя воспринял эти заявления как давление, и его отношения с региональным и международным сообществом поэтому тоже неуклонно портятся. Открыть/Комментировать